Шрифт:
— Пожалуй…
— Ну, конечно. Еще, помните, кондуктор, когда получал деньги, то кричал: «Нет местов, нет местов». Помню, еще дал он нам по билетику — вам и мне… Да… Вам и мне.
Иссякнув, я обернулся к ней и ждал её реплики.
— Вот что, — сказала она, поднимаясь, забирая зонтик и книгу. — Хотя глупость и дар богов, но, видно, к вам боги отнеслись особенно внимательно, особенно щедро. Слушайте — вы! Ни в каком трамвае мы с вами не знакомились — я вас вижу впервые в жизни. Я только хотела убедиться — помните ли вы все эти ваши случайные встречи, мимолетные знакомства и интрижки. Оказывается, у вас их так много (целая фабрика!), что вы уже об отдельных людях и не помните… Какой позор! Я уйду, а вы пока посидите тут, пораздумайте о нелепой судьбе Мексики, а также и о своей судьбе — еще более нелепой. Прощайте… мексиканец!
Она ушла…
Я посидел еще немного, потом встал, засвистал и побрел к следующей скамейке, на которой сидела дама в черной шляпе.
Устало опустился на скамейку и сказал:
— Есть люди, которые до сих пор верят в оккультные науки. Я этого увлечения не разделяю. Конечно, вы мне возразите, что присутствие тайных сил в природе отрицать нельзя. Однако, спрошу я вас, по чему медиумы попадались в целом ряде мошенничеств? Если такая сила существует — для чего это нужно? Конечно, вы мне ответите, что…
Наслаждение жизнью
Скупость — одно, а бережливость — совсем другое: насколько мы все относимся с брезгливостью и презрением к скупому человеку, настолько мы обязаны относиться с уважением к человеку бережливому, к человеку, который не повесится из-за копейки, но и не швырнет ни за что даром, куда попало, лишний рубль.
Именно о таком человеке, о студенте ветеринарного института, неизвестном мне по фамилии — и расскажу я.
Зайдя, однажды, жарким днем в прохладную полутемную пивную, я сел за угловой столик и потребовал себе пива.
Кроме меня, в пивной сидели за целой батареей бутылок два студента: ветеринар — бережливый и универсант — простой, обыкновенный, безличный.
Вели они такой разговор:
— А вот — ты не разобьешь еще один бокал, — говорил безличный студент, улыбаясь с самым провокаторским видом. — Ни за что не разобьешь…
— Я? Не разобью?
— Конечно, не разобьешь. Где тебе!..
— А как же я первый стакан разбил?…
— Ну, первый ты разбил нечаянно… Это что! Это всякий может разбить. А ты специально разбей.
Ветеринар с минуту подумал.
— Нешто разбить? Постой… Эй, человек!
Бледный, тупой слуга, с окаменевшим от скуки и бессонницы лицом, приблизился…
— Послушай, человек… Сколько вы берете за стакан, если его разбить?
— Десять копеек.
— Только-то?! Господи! А я думал, полтинник или еще больше. Да за эти деньги я могу хоть шесть стаканов разбить…
На стол стояли четыре стакана, до половины наполненные темным и светлым пивом.
— Эх! — сказал ветеринар. — Позволить себе, что ли?
И легким движением руки сбросил стаканы на пол.
— Сорок копеек, — автоматично отметил слуга.
— Чёрт с ним, — залихватски сказал ветеринар. — Плачивали и побольше. Люблю кутнуть!
Потом в голову ему пришла какая-то другая мысль.
— Эй, человек! А пустую бутылку если разбить — сколько стоит?
— Пять копеек-с.
Ветеринар приятно изумился:
— Смотри, как странно: маленький стакан — гривенник, большая бутылка — пятак.
— А вот ты не разобьешь сразу шесть бутылок, — усмехнулся безличный студент.
— Я? Не разобью?…
— Конечно. Где тебе!
— Шесть бутылок? Плохо ж ты меня знаешь! Эх-ма!
Со звоном, треском и лязгом полетели бутылки на пол.
Хозяин вышел из-за стойки и упрекнул:
— Нельзя, господа студенты, безобразить. Что же это такое — посуду бить!..
— Вы не бойтесь, мы заплатим, — успокоительно сказал ветеринар.
— Я не к тому, а вот посетителю, может быть, беспокойно.
Я пожал плечами:
— Мне всё равно.
— Мерси, — общительно обратился ко мне студент. — Вы подумайте, какая дешевка: гривенник за бокал!
— Да, — подтвердил его товарищ. — Хоть целый день бей.
— В дорогом ресторане не очень-то разойдешься, — сказал ветеринар с видом экономной хозяйки, страдающей от дороговизны продуктов для стряпни. — Дерут там, наверное, семь шкур. Хм!.. А тут — гривенник.
Он повертел в руках стакан, подробно осмотрел его и бросил на пол.