– Я пропустил битву, – сказал Стефан без всякого выражения, видя, что его брат, очевидно, не собирается отвечать ни на один его вопрос, пока не услышит правды. – Я просто благодарил Бога за то, что ты, как показалось, был слишком обезумевшим или пьяным, чтобы быть наблюдательнее. Я хотел, чтобы ты и весь остальной мир не догадались, какой силой обладает кровь Елены. И ты уехал, даже не попытавшись как следует взглянуть на нее. Ты даже не подозревал, что я с самого начала мог прихлопнуть тебя, как блоху.

– Я никогда не думал, что это есть в тебе, – Деймон оживил в памяти их небольшой «поединок» во всех самых ярких подробностях. Это было правдой. Он никогда бы не заподозрил, что действия Стефана в действительности могли быть представлением, в то время как тот мог повергнуть Деймона в любую минуту и сделать с ним все, что угодно.

– А это твоя благодетельница, – Деймон кивнул в сторону парящей Елены, привязанной с помощью,… непостижимо, но факт,…с помощью веревки для сушки белья. – Всего лишь немного ниже, чем ангелы, увенчанная честью и славой, – заметил старший Сальваторе, не в силах сдержать себя, когда взглянул на девушку. Елена действительно была такой яркой, что смотреть на нее, с Силой направленной в глаза, было равнозначно взгляду, устремленному прямо к дневному светилу.

– Кажется, она тоже запамятовала, как нужно скрываться; она сияет как звезда по имени Солнце.

– Она не умеет лгать, Деймон, – было ясно, что гнев Стефана неуклонно возрастал. – А сейчас скажи мне, что вокруг происходит и что ты сделал с Бонни.

Импульсивный ответ: «Ничего. Почему ты считаешь, что я должен был?» был почти непреодолим… почти. Однако Деймон стоял лицом к лицу с совершенно другим Стефаном, которого прежде никогда не видел. «Это не тот маленький братец, которого ты знал и любил втаптывать в грязь», – подсказал ему голос логики, и он внял ему.

– Двое других лююю-дей, – сказал Деймон, растягивая слово до самой неприличной длины, – в своей машине. И, – вдруг добродетельно произнес он, – я забрал Бонни в твою берлогу.

Стефан стоял рядом с машиной, на идеальном расстоянии, чтобы осмотреть свисающую руку Бонни. Следы от уколов превратились в кровавые мазки там, где он прикоснулся к ним, и Стефан с ужасом осмотрел свои пальцы. Но он продолжал повторять эксперимент. Скоро Деймон начал бы пускать слюни – весьма недостойное поведение, которого тому хотелось бы избежать.

Однако, вместо этого, Деймон сконцентрировал внимание на близлежащем астрономическом явлении.

Полная луна, не слишком высокая, белая и чистая, как снег. И Елена, парящая перед ней, на которой была надета старомодная ночная рубашка с высоким воротничком… и вряд ли что-то еще. Пока он смотрел на нее, не применяя Силу для различения ауры, он мог рассматривать ее как девушку, а не как ангела в центре ослепляющего свечения.

Деймон вскинул голову для лучшего обзора ее силуэта. Да, это определенно был правильный наряд для нее, и ей всегда следует стоять в лучах сверкающих огней. Если он…

Удар.

Он отлетел назад и ударился в дерево, тут же пытаясь выяснить, не стукнулась ли Бонни,… она могла разбиться. На мгновение потрясенный, он воспарил, но тут же резко оказался на земле.

Стефан был на нем.

– Ты, – несколько невнятно произнес Деймон сквозь кровь во рту, – был непослушным мальчиком, мальчик.

– Она заставила меня. В буквальном смысле. Я думал, она умрет, если я не возьму у нее немного крови, ее аура была непомерной! А сейчас ты расскажешь мне, что случилось с Бонни…

– Значит, ты пил нее кровь, несмотря на свое неослабевающее героическое сопротивление…

Удар.

Это новое дерево пахло смолой. «Я никогда особо не горел желанием ознакомиться с внутренним миром деревьев», – подумал Деймон, выплюнув глоток крови. – «Даже будучи вороном я использую их только лишь по необходимости».

Стефану как-то удалось схватить Бонни в воздухе, пока Деймон совершал этот полет. Теперь Стефан был очень быстрым. Невероятно быстрым. Благодаря феномену Елены.

– Ну, теперь у тебя появились подержанные идеи о том, на что похожа кровь Елены. – И Стефан слышал сокровенные мысли брата. Обычно Деймон всегда был готов ввязаться в драку, но прямо сейчас он почти слышал рыдания Елены над ее смертными друзьями, и что-то внутри него почувствовало невероятную усталость. Глубокую старость,… столетнюю,… и очень большую усталость.

Но что касается вопроса, что ж, да. Елена все еще бесцельно подпрыгивала в воздухе, словно качаясь на волнах, иногда вытянувшись, а иногда свернувшись клубочком, как котенок. Ее кровь была словно ракетное топливо для вампира, по сравнению с неэтилированным бензином в большинстве девушек.