Шрифт:
— Пачкун!
— Расколдовали! Сработала! Сработала моя буква «Ж»!
— Ошибаешься, брат, не было сказано тобой никакой буквы. Моя это клюковка!
— Я свою букву шепотом произнес!..
— Ничего ты не произносил, я бы услышал!
— Это ты ничего ему не показывал! Я бы увидел!
— Я ему мокрую клюковку в кулаке показал!
Дед-Дедуля (обретая, наконец, дар речи). Вы? Ты?.. Ты — и моя любимая внучка?!
Тракторист-бульдозерист Константин (тут он произносит свою «коронную» фразу). Я не какой-нибудь там Тракторист, у меня вот тут… (Стучит себя по левой стороне груди.)…диплом Бульдозериста! Я — Тракторист-Бульдозерист!!! Просто сейчас (временно) я работаю на экскаваторе… И я ПОТОМ прошу у вас ее руки!
Тихий, грустный девичий смех в тишине. И всем становится понятно, что это Елочка просит бабушку: «Грибабушка, отпусти!»
А на Деда-Дедулю больно смотреть: он посерел лицом, осунулся, поник. Кажется, что даже ростом он стал меньше — ведь буквально только что он обрел свою мечту: добрую, послушную, любимую внучку! И тут же вновь ее теряет… Но Тракторист-Бульдозерист Константин (Эх, недаром все-таки у него диплом Бульдозериста!) приходит Деду-Дедуле на помощь…
У тебя замечательный дедушка, Таня. Он воевал!
Внучка Таня. Я знаю. Он в сорок первом под Ленинградом в Синявинских болотах сидел. У него и медаль есть!
Тракторист-бульдозерист Константин. Ты не поняла: он СЕГОДНЯ воевал. Тут. Со мной. В ЭТОМ болоте. Он ЭТО болото отвоевывал!
Пауза.
Внучка Таня (с нежностью). Деду-у-уля!
И опять знакомые голоса в тишине:
— Это не Пачкун!
— Гм!..
— Значит, говоришь, твоя клюковка?..
— Может и не она, я ее слишком сильно в кулаке зажал. Могла и не сработать. Наверное, это твоя буква «Ж»!
— Вряд ли. Я, когда волнуюсь… Я немного заикаюсь! Как раз на ш… ши'пя'щие!..
Дед-Дедуля (хватается за голову). Экскаватор! Боже мой! (После паузы.) А вы… Ты, Константин, уверен, что любишь ее по-настоящему? Не торопись, приглядись к ней внимательнее! Она ведь, знаешь… разной бывает!
Внучка Таня (без прежней нежности в голосе). Дедуля!
Тракторист-бульдозерист Константин. Ничего кроме нее не вижу! Сверкание в глазах! Как от нового карбюратора! (Щурится, заслоняясь рукой от Внучки Тани, как заслоняются от солнечного света.)
Дед-Дедуля. К тому же она…
Внучка Таня. Де-е-е!..
Дед-Дедуля. Что, «Де-е-е…»? Она еще семиклассница!
Внучка Таня (зло). Дед!!!
Тракторист-бульдозерист Константин. Поэтому я ПОТОМ и прошу у вас ее руки! Потом, когда и сам путягу закончу. Ой, нет… уже не прошу. Вдруг она стала совершенно некрасивой! Буквально как лысая покрышка!..
Внучка Таня (быстро исправляется). Деду-уля!!!!!
Тракторист-бульдозерист Константин. Ой, а теперь снова красивой! (Опять заслоняясь рукой от Внучки Тани, как от солнца.) Поэтому я снова прошу ПОТОМ ее руки!
И опять тихий, грустный девичий смех в тишине.
И строгий голос:
— Елочка, перестань! Ты-то ведь совсем, ну совсем еще маленькая!
— А можно, Грибабушка, я тоже… Тоже ПОТОМ попрошу у вас ее… Елочкиной руки?
— Вот ПОТОМ, Листик, и попросишь. Когда и сам немножко подрастешь!
— Но Грибабушка!
— Молчи, Листик, молчи. Молчи и трепещи!
— А мне, Грибабушка? Мне можно?
— Что? И ты? Ты тоже, Болотик? Да что с вами со всеми сегодня сделалось?
Пауза.
— Сделалось, Грибабушка. Ох, и сделалось!
— Да что же?
— Сами не знаем.
— Что-то случилось. Обыкновенное что-то!
— Ну, тогда, значит, и со мной тоже что-то произошло…
— Что, Грибабушка?
— Тоже обыкновенное… Я тоже… что-то такое чувствую.
— Что, Грибабушка?
— Чувствую в себе силы!
— Ой, Грибабушка!!!
— Да, я чувствую… Чувствую… Что если бы кое-кто, не называя его по имени, захотел остаться с нами в нашем Колдовском лесу…