— С полгода тому назад. В прихожей квартиры Ипполита Исаевича. Я уходил, а он пришел.

— А еще кого вы встречали у Пришельца?

Павлов пожал плечами, нерешительно сказал:

— Пожалуй, никого. Разве что дочь однажды. Встреча с дочерью Пришельца Алей пришла ему на ум только потому, что он встретился с ней так же, как и с Зубровым, накоротке в прихожей квартиры Пришельца.

— Чья дочь? — спросил Добросклонцев.

— Ипполита Исаевича.

Об Але и тем более о ее матери Павлов, в сущности, ничего не знал, и Добросклонцев верил ему. Это доверие заставило Павлова сказать больше, чем ему хотелось: увлекшись описанием внешности Али и сказав, что она работает стюардессой на международной трассе, он обронил фразу, что должен был встретиться с ней по поручению Ипполита Исаевича. Добросклонцев заинтересовался этим фактом, впоследствии оказавшимся для следствия чрезвычайно существенным. Короче говоря, это была ниточка, уцепившись за которую следствие начало разматывать весь клубок.

— Итак, какое поручение давал вам Пришелец, предложив встретиться со своей дочерью?

— Ипполит Исаевич вручил мне сережки, колечко с изумрудом и пятьсот рублей, — пожал плечами Павлов. — Велел под любым предлогом в обмен на изумрудный комплект и деньги заполучить у нее кольцо, которое подарил ей.

— И что же дальше? Обмен состоялся?

— Нет. Я не смог встретиться с Алей: она дома почти не бывает. Такова жизнь стюардесс международных линий.

— И вы вернули Пришельцу изумруды и деньги?

— Конечно.

— А как вы думаете, зачем Пришельцу понадобился такой обмен?

— Ипполит Исаевич сказал, что изумрудный гарнитур больше ей к лицу и что изумруд — ее камень. Да и стоит он дороже бриллиантового кольца, потому как там алмаз ненатуральный, искусственный.

— Откуда вам это известно?

— Со слов Ипполита Исаевича. Он просил и Але так объяснить.

— А почему же Пришелец поручил вам совершить этот обмен, почему же сам не встретился с дочерью?

— Понятия не имею.

В душе Добросклонцева поднималось смутное ощущение большой удачи, нечто похожее на то, которое испытывает охотник в минуту, когда зверь уже видится через прорезь прицела и остается лишь чуть-чуть подправить мушку и нажать спусковой крючок. Фианиты, граненные Алексеем Соколовым для Пришельца, кольцо, которое Пришелец хочет любой ценой вернуть от дочери. Зачем? Боится, что оно может стать вещественным доказательством? Есть зацепка, сегодня разговор с Павловым надо кончать. (Догадывается ли он, какие ценные показания против Пришельца дал походя, между прочим?) Нужно немедленно отыскать дочь Пришельца Альбину и допросить. Сегодня же. И поручить это Тоне.

Когда Павлов подписал протокол допроса, Добросклонцев спрятал бумаги в кожаную папку и поднялся из-за стола. Встал и Павлов. Глядя на него, на его осунувшееся бледное лицо, тускло освещенное большими скорбно поблекшими глазами, на худые руки с мелкой дрожью пальцев, Юрий Иванович почему-то вспомнил своего сына Женю и, ощутив колкий холодок между лопаток, подумал: «А вдруг какой-нибудь Пришелец и его…» И чтоб оправиться от неприятного состояния, он, не заметив, как перешел на «ты», сказал:

— Вот. что, Анатолий, мы с тобой еще встретимся. Но я прошу поверить мне: Пришелец твой враг. Он изуродовал твою юность, сделал тебя своим рабом, подлым и порочным. А ведь ты, как нам сказали в институте, умен, даже талантлив. Много у тебя отнял мерзавец, много потеряно. Но не все. Ты молод. У тебя впереди есть шанс стать человеком честным и порядочным. Подумай обо всем, взвесь и помоги суду установить истину. И суд учтет это, решая твою судьбу.

Анатоль молчал. Он стоял ссутулившись, словно какой-то невидимый груз придавил его узкие плечи, и, казалось, он уже не в состоянии выдержать эту тяжесть.

Добросклонцев вызвал конвоира и, когда Павлова увели, поспешил в управление. Он находился в состоянии лихорадочного возбуждения, вызванного допросом Павлова. Нужно было быстро и точно распорядиться полученными сведениями, тщательно проанализировать их и дать им верный ход.

Не заходя к себе в кабинет, Юрий Иванович заглянул в комнату следователей. Мироновой не было.

Генерал Константинов встретил с некоторым удивлением:

— Что, кончился отпуск?

Пришлось объяснить, что дела потребовали его присутствия на службе.

— Правильно поступил, что вернулся, — одобрил Василий Кириллович. — Все равно пришлось бы мне тебя вызывать. — Предложив Добросклонцеву садиться, он по своему обыкновению сразу перешел к делу: — Тебе известно такое имя: Пришелец Ипполит Исаевич — искусствовед-коллекционер?

— Да, Не знаю, какой он искусствовед, а вот коллекционер-ворюга дипломированный. Мы заводим на него уголовное дело. Притом дело обещает быть громким, связано с бриллиантами.

— Даже с бриллиантами? — Константинов удивленно повел бровью: — Есть факты, доказательства?