Давайте рассмотрим пример. Одна пациентка позвонила мне по телефону. Я не люблю разговаривать по телефону с пациентами, проходящими психоанализ. Иногда, однако, подхожу к телефону, особенно когда секретарша считает это необходимым. Пациентка просто хотела уточнить время визита, назначенного на три часа, что не следовало делать. Поэтому я подтвердил назначение и резко прервал разговор. Она пришла в офис в три часа и немедленно разразилась слезами. Конечно, из такого поведения можно заключить, что случилось нечто ужасное. Но если вы достаточно опытны, остается только сидеть и, возможно, читать, пока пациентка не успокоится. Затем вы спрашиваете о причине волнения. В данном случае пациентка сказала, что я был с ней груб во время телефонного разговора. Пришлось указать на нежелательность ведения телефонных бесед в часы, отведенные для самостоятельного психоанализа, и, кроме того, на отсутствие необходимости уточнять то, что уже знаешь. В ответ она привела правдоподобное объяснение.

Я мог бы пропустить этот эпизод, сказав, что пациентка просто глупа. Но если вы узнаете, что она была единственным ребенком в семье, имевшим привычку звонить своему отцу по крайней мере четыре-пять раз в

день, то поймете, почему она позвонила мне. Я занял место отца, и пациентка ожидала от меня того же внимания. Она возненавидела меня, так как я не оправдал ожиданий. В других эпизодах, когда я проявлял любезность, пациентка любила меня, хотя держала это при себе. Я всегда объясняю студентам, что не следует тешиться, если пациенты демонстрируют привязанность. Надо помнить — они обращаются не за любовью, а потому что больны.

Приведенный пример иллюстрирует механизм переноса. Он также действует в повседневной жизни. Мы всегда переносим чувства на друзей. Перенос положительного эмоционального отношения осуществляется при идентификации окружающих со школьными товарищами и людьми, с которыми мы вместе воспитывались. С другой стороны, незнакомцы часто незаслуженно страдают от наших бессознательных фиксаций на раннем этапе жизни. Иными словами, реакция определяется некоторыми образами, сформировавшимися в детстве. Если человек соответствует приятному образу, мы обходительны, в противоположном случае враждебное отношение распространяется на безвинных людей.

Перенос тогда означает просто эмоциональную реакцию на человека, с которым приходится вступать в контакт. При контакте мужчины с мужчиной перенос носит гомосексуальный характер; если мужчина контактирует с женщиной, перенос имеет гетеросексуальную окраску. Подразумевается, что гомосексуальность — нормальный компонент, присутствующий во всех человеческих существах. При неврозах дело обстоит, конечно, иным образом. Однако и у нормальных, и у невротиков эти силы всегда играют роль. Я однажды сказал, что, когда человек встречает другого человека, у него пробегает мысль — «что тот хочет?». Другими словами, он на страже. Но если человек приходит с рекомендательной запиской от приятеля, возникает другое чувство. Обычно каждый испытывает страх, что некто хочет достичь успеха за его счет. Между мужчинами неизбежно существует соперничество. Но когда мужчина встречается с женщиной, у него. появляется мысль: «Что из этого может получиться?» — в общеизвестном смысле. Мысль не выражается словами, но переживается в чувствах. Конечно, средний мужчина научается контролировать свои эмоции. Он не бросается на пришельца, даже если ему не понравилось его лицо.

Сходным образом, когда мы встречаемся с людьми противоположного пола, конечная цель контролируется или тормозится. Торможение происходит, потому что мы, как цивилизованные люди, не всегда имеем возможность осуществлять свои желания, особенно сексуальные. Женщины защищены обществом и не могут безнаказанно подвергаться сексуальной эксплуатации. Способ достижения цели регулируется обществом. Однако природа не знает ограничений цивилизации. Механизм переноса вступает в действие, несмотря на все ограничения, безразлично является ли женщина чьей-то сестрой или женой. Отношение также предвзятое, если женщина уже находится в пожилом возрасте. В этом случае она идентифицируется с матерью или бабушкой, и вы соответственно можете любить или не любить ее. Пациенты бессознательно испытывают подобные чувства при первой встрече с нами. В зависимости от катек-сиса, который вы у них вызываете, они вас любят или испытывают неприязнь.

В начале моей психоаналитической карьеры я попытался найти способ обойти эту трудность. Я знал, что, если первые беседы не произведут на пациента благоприятного впечатления, он не останется на лечение. Не по вашей вине некоторые пациенты после первого или второго визита прекращают посещения и возвращаются к доктору, рекомендовавшему вас, с отрицательным. мнением. Такой реакции трудно что-то противопоставить.

Я наконец сказал себе: «Если ты установишь мужской или женский тип идентификации, которую ищет пациент, ситуация окажется под контролем». После этого в первое же посещение я стал задавать пациентам вопрос: «Какая историческая или легендарная личность является вашим идеалом?» Я собрал сотни ответов и таким путем многое узнал о пристрастиях пациентов. Человек, называющий Наполеона, Линкольна или Фредерика Великого, конечно, принадлежит к другому типу, чем называющий Флоренс Найтингейм*. Каждый бессознательно цепляется за некий идеал и стремится подражать ему. Я назвал этот феномен «эмпатическим индексом». Если вы определите эмпатический индекс пациента, то сможете лучше контролировать механизм переноса, особенно в начальный период лечения.

Вернемся к рассматриваемой классификации. Неврозы переноса наиболее перспективны для психоаналитической терапии. Только они в настоящее время излечиваются. Актуальные неврозы (неврастения и тревожные состояния) тоже курабельны, но с ними не всегда легко справиться. Нарциссические неврозы первоначально считались не поддающимися психоаналитическому лечению вследствие неспособности психотиков к надлежащему переносу. Годы практики, однако, показали, что психотики переносят либидо, хотя особым путем, и по собственному опыту я убедился, что они могут поддаваться лечению, если проявить должное искусство и терпение. Кроме того, психотические заболевания различаются по форме и тяжести. На некоторые из них можно повлиять с помощью психоанализа.

Некоторое время назад меня посетил пациент, производивший впечатление довольно приятного парня. Когда я спросил, что с ним случилось, он ответил: «Доктор, несколько лет меня лечил Н., и теперь я принял решение его убить.

*Английская медсестра. Организатор и руководитель отряда санитарок во время Крымской войны 1853–1856 гг. — Прим. перев.

Думаю, вы со мной согласитесь». Пациент не был явным параноиком, но имел смутные идеи преследования. Его апатично выражаемая идея об убийстве основывалась на ненависти к отцу и старшему брату, свои чувства он перенес и на доктора Н. Мне пришлось войти в контакт сН. и попросить написать письмо с хорошим отзывом о пациенте. Я прочитал письмо пациенту, он с удовольствием выслушал благоприятное мнение о себе и оставил идею об убийстве. На самом деле пациент страдал компульсивным неврозом с паранойяльными тенденциями.