После ужина Пипин еще немного посидел в погребке, но довольно скоро распрощался, потому что у него почему-то стало тяжело на душе и захотелось поскорее снова увидеть Гэндальфа.

— Найдешь сам дорогу домой? — спросил Берегонд, задерживаясь на пороге небольшого помещения под северной стеной Цитадели, где они провели вечер. — Сегодня ночь темная, а в городе вышло распоряжение погасить все наружные огни. У меня для тебя есть новость: рано утром тебя вызовут к Денэтору. Боюсь, что Наместник не зачислит тебя в Третью Бригаду. Но надеюсь, что мы еще встретимся. До свиданья, спи спокойно!

В доме было темно, комнату едва освещал стоявший на столе маленький светильник. Гэндальфа не было. Пипина все больше угнетало одиночество и давил непонятный страх. Он влез на скамью и попытался выглянуть в окно, но это было все равно, что смотреть в лужу чернил. Хоббит слез с подоконника, закрыл окно, лег в постель и задернул полог. Некоторое время он прислушивался, ждал, что вот-вот придет Гэндальф, потом заснул, но спал неспокойно.

Ночью его разбудил свет, и из-за полога он увидел, как Гэндальф ходит взад и вперед по комнате. На столе стояли зажженные свечи и лежали свитки пергамента. Маг вздохнул и прошептал:

— Когда же, наконец, вернется Фарамир?

— Эй, Гэндальф! — позвал Пипин, высовывая голову. — Я думал, ты про меня совсем забыл. Как хорошо, что ты пришел! День был такой длинный!

— Зато ночь будет короткой, — ответил Гэндальф. — Я вернулся, чтобы поразмышлять в покое и одиночестве. Спи, пока можешь понежиться в кровати. На рассвете я тебя снова отведу к Денэтору. Вернее, не на рассвете, а когда позовут. Наступила Тьма. Рассвета не будет.

Когда Мерри вернулся к Арагорну, Гэндальф уже ускакал, и гром копыт Серосвета затих в ночи. Мерри нес с собой только маленький узелок, его дорожный мешок остался на луговине Парт Гален, и у него ничего не было, кроме самых необходимых мелочей, подобранных на развалинах Исенгарда. Хасуф ждал оседланный. Леголас и Гимли стояли рядом со своим скакуном.

— Итак, нас осталось четверо, это еще Отряд, — сказал Арагорн. — Дальше поедем вместе, но не одни, как я думал. Король намерен выступить тотчас же. Когда над нами пролетала Крылатая Тень, Феоден изменил план и решил под покровом ночи возвращаться в свое горное гнездо.

— А оттуда? — спросил Леголас.

— Пока не знаю, — ответил Арагорн. — Король собирался в Эдорас, где через четыре ночи объявлен по его воле большой смотр войск. Вероятно, там его будут ждать вести о войне, и всадники Рохана двинутся на помощь Минас Тириту. Что же до меня и тех, кто захочет пойти со мной…

— Я первый! — крикнул Леголас.

— Гимли второй! — присоединился гном.

— Что до меня, то ничего еще не ясно, — продолжал Арагорн. — Я должен идти в Минас Тирит, но пока не вижу туда дороги. Скоро наступит долгожданный час…

— Возьми меня с собой, — попросил Мерри. — От меня пока было мало пользы, но я не хочу оставаться в углу, как мешок, который вытащат, когда все кончится. Рохирримы, наверное, не захотят со мной возиться. Король, правда, намекал, что послушал бы мои рассказы о Хоббитшире, когда вернется домой.

— Именно, — сказал Арагорн. — Думаю, что твоя дорога — с Королем, Мерри. Только не жди на ней одних радостей. Боюсь, что не скоро Феоден сможет спокойно сесть на свой трон в Медусиле. Много надежд увянет этой горькой весной, не успев расцвести.

Вскоре все были готовы в путь: двадцать четыре коня, на одном из которых сидел Гимли позади Леголаса, и еще на одном — Мерри перед Арагорном. Выехали ночью и поскакали быстро. Но не успели далеко отъехать от кургана и Брода на Исене, как замыкающий всадник галопом догнал передних и доложил Королю.

— Государь, нас догоняют верховые. Еще на переправе мне послышался стук копыт. Теперь я уверен. Они быстро скачут.

Феоден остановил отряд. Рохирримы повернули коней и схватились за копья. Арагорн спешился, поставил Мерри на землю, обнажил меч и встал у королевского стремени. Эомер со своим оруженосцем галопом отъехал к замыкающим. Мерри больше чем когда-либо чувствовал себя ненужным мешком и пытался сообразить, как себя вести, если будет бой. Что, если Враги разобьют немногочисленный королевский отряд, а ему удастся скрыться в темноте? Он же понятия не имеет, где находится. Как выжить, как одному найти дорогу в бескрайних роханских степях? «Ой, плохо», — подумал он, вытащил меч из ножен и подтянул пояс.

Тут на луну наплыло большое облако, а когда она вынырнула, все услышали конский топот и увидели темные силуэты всадников, быстро скачущих от Брода. В свете луны поблескивали наконечники копий. Число преследователей трудно было определить, но похоже было, что их не меньше, чем королевских гвардейцев.

Когда они приблизились шагов на пятьдесят, Эомер громко крикнул:

— Стой! Кто идет по полям Рохана?

Преследователи осадили коней. Стало тихо. Рохирримы увидели, как один из чужаков спрыгнул с коня и медленно направился к ним, протянув руку ладонью вверх в знак мирных намерений. Рука казалась очень белой в лунном луче. Но рохирримы не шевельнулись и копий не опустили. Незнакомец остановился в десяти шагах высокой темной тенью и звучным голосом произнес: