— Ему видней! — дипломатично сказал Пашка.

— Юрий Петрович — хороший человек, и если рассказал вам обо мне, то и вы тоже хороший. Так?

— Наверное, — пожал плечами Пашка. Логика этой фразы ускользнула от него.

— А вы из тех бандитов, что называют себя дикими бредунами?

— Нет, я бредун из клана! — гордо ответил Паша.

— Но разве это не одно и то же? — Девочка остановилась и посмотрела Паше в глаза.

— Нет, — решительно ответил Пашка, но, не зная, как объяснить разницу, махнул рукой. — Тебе бы с Семой-Моряком поговорить — он бы четко разложил по полочкам различия!

— А кто это? — Девочка повернулась и пошла.

— Это очень уважаемый человек! — сказал ей в спину Паша.

— Я знаю, что у вас, бредунов, чем больше убьешь людей, тем больше тебе уважения! — не оборачиваясь, сказала Таня. — Наверное, этот твой Моряк убил целую тысячу! А ты сам сколько убил?

— Не считал! — буркнул Пашка. Не оправдываться же перед этой мелкой, что все им убитые были настоящими уродами.

— Вот такие же, как ты, убили всю мою семью. Папу, двух братьев… Мать умерла двумя годами раньше… — Таня говорила тихим монотонным голосом. — А я теперь живу среди бандитов, которые хвастаются количеством жертв.

— Так что же ты отсюда не сбежишь? — вкрадчиво поинтересовался Паша. — За тобой следят? Привязывают на ночь? Запирают в подвал?

— Нет, меня не держат, как пленницу. Я могу убежать в любой момент. — Таня повернулась к Скорострелу и почти выкрикнула ему в лицо: — Но я боюсь! Вокруг бродят настоящие звери в людском обличье. Мадам Ирина бьет меня, держит впроголодь, заставляет заниматься самой грязной работой. Но она защищает меня от этих чудовищ!

— Тише, тише! — примирительно сказал Пашка. — Чего ты так раздухарилась? Юрий сказал, что хочет выкупить тебя и увезти!

— Только на это и надеюсь! — остывая, обронила Татьяна. — Только на это…

Место назначения оказалось небольшим, стоящим на отшибе аккуратным бревенчатым домиком. Над узкой металлической трубой вился дымок. Таня поднялась на невысокое крылечко под навесом и замысловато постучала в дверь: два удара, пауза, три удара, пауза, один удар. Послышался лязг засова, и мощная деревянная дверь распахнулась. Внутри царил полумрак, только где-то в глубине горела керосиновая лампа. Девочка приглашающе махнула Скорострелу рукой на вход, а сама привычно уселась на стоящую под навесом скамеечку. Видимо, приготовилась сторожить покой хозяйки.

Глаза Пашки не успели привыкнуть к темноте, и он сделал несколько осторожных шагов практически наобум. За крохотными сенями находилась комнатка побольше, из всей мебели в которой стоял только стол и два табурета. Да сбоку на стене висела массивная вешалка с десятком крючков. Маленькое окошко было наглухо занавешено. Свет лампы шел из другой комнатушки, в которую вела узкая дверка, сейчас полураспахнутая. Там виднелся широкий топчан, застеленный черной простыней. Рядом с первой дверью едва угадывалась в густой тени вторая такая же дверка, закрытая.

В помещении было пусто, и Пашка растерянно замер, не понимая, куда ему идти дальше. Внезапно за спиной раздался звук задвигаемого запора, и из сеней вышла мадам Ирина. Зрение Скорострела уже успело адаптироваться к темноте, и он разглядел, что на женщине надет только длинный легкий халат.

— Привет, красавчик! — хрипло сказала Ирина и развязала узкий поясок. Легкая ткань бесшумно соскользнула с плеч, открывая обнаженное тело. Мадам была немолода, а по меркам Пашки, так и вообще уже старуха — тридцати с небольшим лет, но ее фигура все еще была стройна — грудь не отвисла, живот подтянут. Помимо желания Скорострел почувствовал небывалый душевный… подъем.

— Ага, я вижу, что ты рад меня видеть! — каким-то мурлыкающим голосом произнесла Ирина, глядя на натянувшиеся в районе ширинки штаны Скорострела. — Давай-ка быстро скидывай манатки!

Пашка стал торопливо раздеваться, путаясь в пуговицах и ремнях. Мадам игриво ему помогала, чем вгоняла парня в еще большее смущение. Наконец последняя портянка была размотана, кальсоны сняты, и Паша, повесив на голое плечо ремень с АПС, распрямился, ожидая дальнейших указаний.

— Быстро в душ! — наморщив носик, приказала мадам, показывая на вторую дверь. — А это тебе там зачем? — рука женщины легонько коснулась кобуры. — У тебя и так большой пистолет! — и узкая холодная ладошка медленно пробежала от плеча к низу живота.

— Я… это… так привык! — усилием воли разжав губы, заявил Паша. — Без оружия никуда, даже в баню!

— Ох, вояка! — притворно вздохнула мадам и игриво хлопнула парня по ягодице. — Ну иди уже, а то у меня все горит!

Паша открыл дверь и обнаружил за ней обшитый досками тамбур с душевым рожком на стене. Рядом висело большое полотенце, даже скорее простыня из какой-то плотной мягкой ткани. Помещение освещалось малюсеньким, размером с ладонь, окошком под потолком. Низкая квадратная дверка вела из тамбура в парилку. Хорошо натопленную, судя по идущему оттуда жару.