– Почему?

– Они пытались продать меня Брендону в качестве постоянного источника пищи. Не знаю, откуда у Джейсона внезапная ностальгия по семье; думаю, и ему неприятно вспоминать о тех временах.

– И все же они по-прежнему твои родители.

– Да, к несчастью. Послушай, у клана Россер есть своя история. Мы эксцентричная семья - вроде ядерной бомбы, отравляющей все вокруг, даже если она не взорвалась.- Ева покачала головой.- Если с папой что-то случилось, меня это не заботит. И не понимаю, какое Джейсону до этого дело.- Ева одарила рассеянной улыбкой очередного студента, заплатившего за кофе, и с механической точностью начала готовить эспрессо.- Уверена, ерунда какая-нибудь. И я не стану слушать Джейсона, когда он позвонит. И пусть даже стряслось что-то серьезное, мне плевать.

Клер не знала, что сказать, и просто кивнула. Ева расстроилась, это ясно; причем гораздо сильнее, чем Клер ожидала. Распростившись с подругой, она села за ближайший письменный стол и попыталась вникнуть в содержание учебника. Написал его доктор философии, а между тем создавалось впечатление, что английский язык вовсе не входит в сферу его компетенции.

Вопросы, однако, ставились интересные, и она полностью погрузилась в них, как вдруг зазвонил мобильник. Номер высветился незнакомый, но местный.

– Алло?

– Клер Данверс?

– Да, кто это?

– Меня зовут доктор Роберт Миллс. Я лечил в больнице твоего друга Шейна.

– С ним что-то…- с испугом начала Клер.

– Нет-нет, тут все в порядке,- перебил он.- Эти красные кристаллы… Они ведь твои? Те, которые чуть не убили дочь мэра?

Возникшее было чувство облегчения мгновенно рассыпалось, словно сгоревшая бумага.

– Да. Я отдала их доктору.

– Дело вот в чем: я занимаюсь этими кристаллами. Откуда они у тебя?

– Нашла.

Формально так оно и было.

– Где?

– В одной лаборатории.

– Ты должна показать мне эту лабораторию.

– Простите, но едва ли это возможно.

– Я понимаю, ты оберегаешь кого-то важного. Но если это поможет, я уже получил разрешение совета работать с кристаллами, и мне требуется вся информация - кто их создал, как, из каких ингредиентов.

Амелия входила в совет старейшин, но об этом докторе даже не упоминала.

– Мне нужно уточнить, что я могу рассказать,- сказала Клер.- Простите. Я перезвоню.

– Поторопись. Передо мной поставили цель за два месяца увеличить эффективность препарата, по крайней мере, на пятьдесят процентов.

– Вы знаете, как он действует?
– удивленно спросила Клер.

Доктор Миллс - он разговаривал весьма любезно - рассмеялся.

– Знаю ли я? Скорее всего, нет. Это Морганвилль - у нас тут все засекречено. Но в одном практически уверен - что бы это ни было, оно разработано не в расчете на людей.

По телефону Клер не хотела обсуждать проблему подробнее, как бы дружелюбно ни говорил доктор. Поспешно распрощавшись, она позвонила Амелии, рассчитывая, что оставит сообщение и на этом все пока закончится.

Но Амелия ответила сама. Клер сделала глубокий вдох и, запинаясь, рассказала о звонке доктора Миллса.

– Мне следовало поставить тебя в известность еще сегодня ночью,- ответила Амелия.- Я решила откликнуться на твою просьбу привлечь к этому проекту дополнительные ресурсы. Доктор Миллс - специалист, которому мы доверяем, давно живет в городе и не склонен делать субъективные выводы, в отличие от многих других. Он также умеет хранить секреты, и это решает дело. Ты понимаешь почему.

Да, Клер понимала. Кристаллы приостанавливали развитие заболевания, которому были подвержены все вампиры: недуг неизвестной природы лишал их способности создавать себе подобных и медленно, однако неуклонно сводил с ума. Жертвы его постепенно скатывались в состояние полного безумия и содержались в подземной тюрьме. Даже Амелию, сильнейшую в Морганвилле, он не обошел стороной. Тем не менее, знали об этой болезни немногие. Получи эти сведения широкую огласку - и ничто не удержало бы вампиров от того, чтобы, сорвавшись с цепи, наброситься на людей, обвиняя во всем их.

Эффект воздействия этого открытия на человеческую часть населения был бы не лучше. Поняв, что вампиры уязвимы, стали бы люди и дальше сотрудничать с ними? Амелия давным-давно поняла, что это может разрушить Морганвилль, и, по мнению Клер, была права.

– Но… он хочет увидеть лабораторию Мирнина,- сказала Клер. Мирнин, ее наставник, а отчасти и друг, уже утратил рассудок и сидел в подземной камере. У него бывали периоды ясного сознания, но все реже.- Отвести его туда?

– Нет. Скажи, что все нужное ты принесешь в больницу. Кроме тебя, никто не имеет права видеть эту лабораторию. Некоторые тайны так и должны остаться тайнами, и я рассчитываю, что ты будешь помнить об этом. Его задача - только усовершенствовать формулу, которую ты уже разработала.