– Ты пойдешь?
– спросил у нее Майкл.

Клер вопрос показался странным - как можно не пойти? Но Ева лишь кивнула:

– Придется. Они правы - больше нам нечего делить. А ты?

– Конечно! К самой могиле мне не подойти, но…

– Если так, то оставайся дома.- Ева вздрогнула.- Церковь сама по себе - неподходящее для тебя место.

– Церковь?
– спросила Клер, разливая по чашкам кофе для троих - Шейн, как обычно, от звонка не проснулся.- Правда?

– Ты еще не видела отца Джо?
– Ева сумела еле заметно улыбнуться.- Тебе он понравится. Это… нечто.

– Когда Еве было двенадцать, она в него влюбилась,- поддел ее Майкл.- Что? Так оно и было, не спорь.

– Он священник, забыл? И с этим давно покончено.

– Отец Джо - он…- Клер вскинула брови и изобразила впивающиеся в шею зубы.

Майкл и Ева улыбнулись.

– Нет,- ответил Майкл.- Просто… его нельзя назвать образцовым священником, для этого он слишком неблагоразумный.

День прошел спокойно: у Евы был выходной, и она посвятила его стирке, уборке и прочим обычным делам. Майкл тоже сидел дома, а Клер решила пойти только на одну лекцию из четырех, считая, что по остальным предметам успевает и так. Это был приятный день - они прожили его, будто настоящая семья.

Похороны ожидались завтра в полдень, и перед Клер стоял вопрос, что надеть. Ее выходная одежда больше подойдет для праздника, а джинсы - это слишком неофициально. В итоге она одолжила у Евы черные колготки и черную юбку, что в сочетании с белой рубашкой выглядело соответствующим случаю.

Что наденет Ева, было неясно, поскольку за час до похорон она все еще сидела в черном халате перед зеркалом, глядя на свое отражение.

– Тебе помочь?
– спросила Клер.

– Как думаешь, волосы зачесать наверх?

– Думаю, да.- Клер взяла щетку, тщательно расчесала густые волосы Евы, соорудила из них узел и подколола на затылке.- Вот так.

Ева начала было накладывать свой обычный макияж, но прекратила и в зеркале встретилась взглядом с Клер.

– Наверное, сейчас не стоит этого делать.

Клер не отвечала. Ева лишь слегка подкрасила губы - темной помадой, но не в ее привычном стиле - и стала рыться в шкафу. В конце концов, Ева выбрала закрытое длинное черное платье и вуаль, что для нее означало большую уступку общепринятым вкусам.

Все четверо появились в церкви за пятнадцать минут до назначенного времени. Когда Майкл завел машину в гараж, там уже стояли несколько вампирских автомобилей с затененными стеклами.

– Сегодня тут единственные похороны?

– Да,- ответил Майкл.- Похоже, у мистера Россера было больше друзей, чем он думал.

Но, как выяснилось, не так уж много. Вестибюль церкви оказался почти пуст, и в книге соболезнований набралось маловато записей. Около книги стояла мать Евы, кидаясь к каждому, кто входил.

Как и рассказывал Майкл, миссис Россер безостановочно плакала; она была вся в черном, подобно Еве, но вид ее отдавал театральностью: трагические волны бархата, большая шляпа и длинные перчатки. И, подумала Клер, если ты выглядишь более вычурно, чем даже Ева, у тебя определенно есть проблемы. Густой макияж миссис Россер портили стекающие по щекам слезы, осветленные волосы были в полном беспорядке. Если она пыталась изобразить Офелию из «Гамлета», то вызубрила роль наизусть. На Клер она буквально упала, словно влажное одеяло, рыдая на плече и пачкая белую рубашку растекшейся косметикой.

– Спасибо, что пришла!
– запричитала она, и Клер неловко похлопала вдову по спине.- Жаль, что ты не знала моего мужа. Такой был хороший человек! А какая трудная ему выпала жизнь…

– Мама, оставь ее в покое,- устало попросила Ева.- Вы с ней даже незнакомы.

Миссис Россер отодвинулась, продолжая захлебываться рыданиями.

– Ева, не будь такой безжалостной. Только потому, что ты не любила своего отца…

Это заявление показалось Клер самым жестоким из всего, что она когда-либо слышала. Они с Шейном встретились взглядами - он был потрясен не меньше.

Майкл вклинился между матерью и дочерью - что было чертовски смело с его стороны, возможно, помогли способности вампира.

– Миссис Россер, примите мои соболезнования в связи со смертью мужа.

– Благодарю, Майкл, ты всегда был добрым мальчиком. И спасибо, что позаботился о Еве, когда она начала самостоятельную жизнь.

– То есть когда вы вышвырнули меня на улицу?
– уточнила Ева, но миссис Россер в это время громко высморкалась, прослушав, таким образом, ее реплику.