Он вновь зашагал по пеплу, крепко сжимая винтовку двумя руками. Дэвид шел за ним. Хендрикс, поджав губы, внимательно смотрел во все стороны. В любую минуту это могло произойти. Вспышка белого огня, вернее, аккуратно наведенный прицел на цель из глубокого бетонного бункера.

Он поднял руку и начал описывать ею круговые движения.

Ничего не шевелилось. Справа от него была расположена длинная гряда холмов, на вершине которой торчали мертвые стволы деревьев. Вокруг были видны останки дикого винограда и остов беседки. И вечная черная трава.

Хендрикс внимательно осмотрел гряду. Может быть, что-нибудь там?

Прекрасное место для обзора. Он медленно направился к этому месту. Дэвид молча последовал за ним. Будь он командиром здесь, обязательно бы выставил на верху часового, чтобы пресечь все возможные попытки янки прорваться к командному пункту. Конечно, будь он командиром, для полной гарантии здесь была бы и тьма «когтей».

Он остановился.

— Мы пришли? — спросил Дэвид.

— Почти.

— Почему же тогда мы остановились?

— Я не хотел бы понапрасну рисковать нашими жизнями.

Мальчик ничего не ответил.

Хендрикс медленно двинулся вперед. Теперь уже гребень был прямо перед ним. И, конечно же, две их фигуры были видны с него прямо как на ладони. И это увеличивало чувство неловкости. Будь враг здесь наверху, он не упустил бы такого шанса. Хендрикс вновь помахал рукой. Но они ведь должны ждать парламентера в ответ на свою записку? Если только это не западня! Но зачем тогда весь этот сыр-бор из-за одного человека?

— Держись ко мне поближе, малыш, — Хендрикс повернулся к Дэвиду. — Не отставай.

— Что?

— Иди рядом со мной. Мы, похоже, уже пришли. Сейчас нам ни в коем случае нельзя рисковать.

— Я постараюсь, — сказал Дэвид, но он по-прежнему оставался сзади майора, в нескольких шагах от него, все еще сжимая в своих объятиях медвежонка.

— А ну тебя! — махнул в сердцах рукой Хендрикс. — Оставайся, как хочешь!

Он вновь поднял бинокль и внезапно напрягся всем телом. На какой-то миг что-то шевельнулось. Он внимательно осмотрел еще раз весь гребень. Но все было тихо. Мертвая тишина. Никаких признаков жизни — только стволы деревьев и серый пепел. Должно быть крысы. Большие серые крысы, которым удалось спастись от «когтей». Мутанты, строящие свои норы из пепла на слюне. Получалось что-то вроде гипса. В нем не было ничего удивительного, простая приспособляемость, присущая всему живому.

Он вновь двинулся вперед.

На вершине холма возникла высокая фигура с развивающимися полами серо-зеленого плаща. Азиат! За ним возник еще один! Оба подняли винтовки и прицелились.

Хендрикс застыл. Он открыл рот и начал кричать — оцепенение было мгновенным. Солдаты присели на колено, глядя вниз на подножие холма. К ним присоединилась третья фигура. Маленькая фигура!

Очевидно, женщина. Она стояла позади этих двоих.

— Стойте! Стойте, не стреляйте! Я…

Но азиаты открыли огонь. Позади офицера раздался слабый хлопок и волна тепла обрушилась на него, сбив с ног. Зола колола ему лицо, пепел засорил глаза и нос. Кашляя, он приподнялся на колени. Да, это ловушка. С ним все кончено. Дьявольская азиатская хитрость. Он, как молодой вол, пришел на убой.

Солдаты и женщина стали спускаться с холма, скользя по мягкому пеплу.

Хендрикс был оглушен, в голове у него гудело. Он неуклюже поднял винтовку и прицелился. Казалось, она весила тысячу тонн. Он с огромным трудом смог удержать ее в вытянутых руках. Нос и щеки горели, глаза слезились. В воздухе разносился запах гари, смешиваясь с чем-то кислым и вонючим.

— Не стреляй! — крикнул первый спускавшийся к нему азиат по-английски, но с сильным акцентом.

Все трое подошли к нему и окружили.

Брось винтовку, янки, — сказал другой и рассмеялся.

Голова Хендрикса кружилась. Все произошло очень быстро. Он схвачен. И они убили мальчишку! Он повернул голову и, конечно, не увидел Дэвида. То, что от него осталось, было разбросано на земле. И в этом не было ничего удивительного — выстрел из атомной винтовки мог разнести на кусочки каменную стену толщиной в дом.

Трое азиатов с любопытством рассматривали его. Хендрикс сел, утирая кровь под носом и смахивая комки пепла с груди. Он долго тряс головой, стараясь побыстрее прийти в себя.

— За чем вы это сделали? — прошептал он. — Ведь это был мальчик.

— Зачем? — Один из азиатов грубовато помог ему встать на ноги и, развернув, крикнул:

— Смотри!

Хендрикс зажмурил глаза.

— Смотри, сукин сын! — Оба азиата с яростью подтолкнули его вперед. — Давай побыстрее! Не разбазаривай зря время, янки!

Хендрикс взглянул на останки ребенка и горло его сжала судорога.

— Ну что? — сквозь мглу донесся до него злорадный голос врага. — Теперь понял в чем дело?