– Вынужден вас разочаровать: первая супруга Кулинича погибла лет семь-восемь назад в авиакатастрофе, – пояснил адвокат. – Кулинич был безутешен в течение долгого времени, даже, по слухам, подумывал о том, чтобы уйти в монастырь. Однако его братец, настоятель монастыря, переубедил. А новая супруга тихая, забитая, на светских мероприятиях не появляется, а воспитывает дочек-близняшек. Нет, любовника у такой точно нет. Она вышла замуж за Кулинича, будучи девственницей!

Алла спросила:

– А что за брат, настоятель монастыря? Его нельзя использовать против Кулинича?

Адвокат добродушно рассмеялся:

– Сразу видно, что вы незнакомы с герцословацким высшим светом! Старший брат Кулинича в течение многих лет возглавляет Святодухов монастырь, расположенный около самой столицы. Игумен Симеон, так его зовут, личность поистине легендарная! Мало того, что он практически в одиночку возродил монастырь, от которого после краха коммунизма остались только руины, но и открыл там школу для сирот. Более того, уже несколько лет игумен Симеон входит в число негласных, но чрезвычайно влиятельных советников нашего президента. Тот, говорят, очень ценит его советы, а время от времени игумен Симеон даже его исповедует. Старший брат Кулинича является залогом его могущества!

В голове у Аллы мелькнула странная мысль, и она высказала ее вслух:

– Школа для сирот? Интересно, а как обстоят там дела? Может быть, наличествуют скандалы, связанные с истязанием сирот монахами?

– Нет, что вы! – заявил шокированный адвокат. – Наоборот, школа является гордостью руководства страны. А наши олигархи почитают за честь жертвовать огромные суммы монастырю. Вот, взгляните!

И он протянул Алле одну из свежих газет, в которой имелась фотография – группа аккуратно и одинаково одетых детей около статного мужчины в рясе. Игумен выглядел благообразно: седеющая борода, пронзительный взгляд, посох в руках.

– И Кулинич тесно связан со своим старшим братом? – протянула задумчиво Алла. – Очень хорошо! Именно это мы и используем. Мне потребуются квалифицированный компьютерщик, а также профессиональный вор.

– Без проблем! – заверил ее адвокат. – Но, если честно, я не понимаю, зачем они вам.

– Если скандала нет, то его надо создать! – отрезала Алла. – Как я понимаю, в министерстве обороны Кулинича не особо жалуют?

Адвокат осклабился:

– Вы попали в самую точку! Кулинич пару лет назад наводил там порядок, и полетело множество высокопоставленных военных, в том числе министр, его заместители. С тех пор военные затаили злобу на Кулинича, что, собственно, не является секретом. Однако их влияние весьма ограниченно. Вы думаете, что это может нам каким-то образом помочь?

– Еще как! – заявила Алла. – Причем это будет беспроигрышная комбинация. Только нам понадобится задействовать какого-нибудь высокопоставленного чиновника министерства обороны, готового пойти против Кулинича. Так военные смогут отомстить ему за свои унижения.

– Думаю, это не составит труда, – промолвил адвокат, внимательно глядя на Аллу. – Но разрешите узнать, что именно вы задумали?

Госпожа Вьюгина усмехнулась. То, что она задумала, являлось, вне всякого сомнения, преступлением, однако ради спасения Юрика и Тани она была готова пойти на все. У нее было чуть больше двадцати четырех часов для того, чтобы раздобыть застрявшие на таможне в Герцословакии автоматы и доставить их дону Мигелю.

– Мой план прост, однако действен, – произнесла женщина. – Итак, профессиональный вор должен получить доступ к ноутбуку игумена Симеона…

– Вы не понимаете, с кем именно связались? – долетели до Аллы гневные слова игумена, сидевшего на привинченном к полу стуле.

Игумен был облачен в черную рясу, поверх которой лежала золотая цепь со сверкающей крупными бриллиантами и сапфирами панагией.

Разговор происходил в штаб-квартире военной разведки республики – игумен Симеон был арестован около часа назад и доставлен прямиком из монастыря в Экарест. Алла, находившаяся в смежной комнате, отделенной от помещения для допросов, где восседал игумен, стеклянной стеной, прозрачной только с одной стороны, посмотрела на часы. Стрелки показывали десять минут девятого вечера. У нее оставалось около пятнадцати часов для решения насущной проблемы.

Герцословацкий язык был похож на русский, и она понимала большую часть из того, о чем шла речь. Следователь военной разведки принялся задавать игумену вопросы, но тот, вскочив со стула, ударил громадным кулачищем по металлическому столу и проревел:

– Ты знаешь, кто я такой? Мой брат – сам Вацлав Кулинич! А я называю президента нашей страны «сын мой»! Он у меня исповедуется! Как и все высшее руководство Герцословакии! Стоит мне сделать один звонок, как вас всех в бетон закатают, вас…

– Речи, недостойные смиренного архипастыря! – прервал его следователь. – Что же касается вашего брата, то он уже находится на пути сюда.

Игумен грузно опустился на стул со словами:

– Тогда я спокоен. Потому что самое позднее через полчаса я покину этот вертеп, а вы все окажетесь без работы. Мне ясно, что мой арест – это подкоп под Вацлава, однако он раздавит вас, как клопов!

В помещение, где находилась Алла, заглянул адвокат и с хитрой улыбкой произнес:

– Трансферт данных завершен! Все выполнено по высшему разряду! Конечно, если заняться вплотную, то выяснится – это фальшивка, однако суть в том, что никто не будет заниматься вплотную.