— Это от страха. Все нормально, ты в порядке. Просто глубоко вздохни и встань, — начал успокаивать меня ворон. Я вздохнула и попыталась встать.

Ничего не получилось. Руки разжались, но очень сильно тряслись. Ноги не слушались

— Не могу, — всхлипывая сказала я

— Можешь, — уверенно сказал мне ворон, — пробуй!

Тело тряслось мелкой дрожью, голова кружилась, руки соскальзывали. Несколько раз я чуть не падала обратно, не в силах встать.

С третьей попытки мне все же удалось кое-как разогнуть ноги, но двигаться было попросту невозможно

— Давай теперь сделай два шага вправо, — уговаривал меня Зая, а я послушно выполняла что он говорил, словно кукла. Даже не помню как вышла из дома.

Но на улице в нос тут же ударил запах гари и, к моему ужасу, мяса и крови.

Меня замутило и я прикоснулась к стене рукой. И тут же почувствовала на руке что-то холодное и липкое…

В себя пришла я уже в лесу, на земле, в кромешной тьме.

Сердце бешено колотилось где-то в горле, в боку кололо, воздуха не хватало. О своем бешенном кроссе, кроме коротких фраз Заи типа "направо", "налево", ничего не помню

— Что за бешенное время… — пробормотала я, сворачиваясь клубочком.

Сама не знаю когда я начала плакать, наверное еще на бегу, но сейчас я тихо всхлипывала, не в состоянии остановится. Слезы мешали дышать, душили меня, а остановится я попросту не могла. Любые попытки успокоится вызывали лишь новые приступы рыданий.

Очнулась я на какой-то повозке. Поняла я это по мерному покачиванию, открыв глаза я увидела перед собой мальчишку лет 14.

— Дед, она очнулась, — крикнул мальчишка вознице. Тот оглянулся и посмотрел на меня почти бесцветными глазами, я отчетливо поняла, что он маг и этот мальчишка тоже

— Как чувствуешь себя? — участливо спросил он, — мы вот в лесу нашли. Не твое ли? — мне протянули мой мешок, который я оставила, вернее мне пришлось оставить еще в лесу.

— Спасибо вам, — выдавила я из себя. Тут мой желудок громко заурчал

— Голодная поди? — спросил тот. Я кивнула, судорожно сглатывая.

— Оська, дай девочке поесть.

Мальчишка улыбнулся и протянул мне краюшку хлеба, я с благодарностью взяла ее и только сейчас почувствовала свой голод. Съев краюшку, я глянула на свой рюкзак и вспомнила о портрете. Боясь, что его испортили я быстро его достала. Мое движение заметил дед

— Чего это у тебя?

— Да вот ищу… — тут я запнулась, имени то я не знаю, — жену брата. У меня кроме нее здесь никого и нет, — дед заинтересовано посмотрел на картину

— Там я таких не видел, — кивая назад сказал дед и добавил качая головой, — в нашей округе таких рыжих-то и нет

— Нет? — разочаровано переспросила я

— Разве что по ту сторону леса, — кивая вперед добавил дед, — там впереди наш город. Он как раз стоит на границе леса.

Меня так и подмывало спросить, что осталось позади, но понимала, что этим выдам себя

— Позади только погорелье, там люди мало живут, — опустив голову ответил дед.

Странный он вообще-то. На его месте я бы уже устроила мне допрос с пристрастием на тему одинокой прогулки по лесу. Хотя если они проезжали через деревню…(так, спокойно желудок, спокойно, не надо мне хлеб обратно возвращать!) то вполне могли принять меня за уцелевшую в той резне. Ну да ладно! Мне же лучше.

Интересно, а как быстро меня дома хватились? И заметили ли вообще мое отсутствие? Хотя я забыла там свой мобильник, а напарница у меня на редкость дотошная — опоздаешь на пять минут, а вызванивать она тебя будет уже все 10. Так что заметят довольно быстро…

Как оказывается мне мало нужно… вот я ведь совсем не знаю Вадима, а стоило ему проявить обо мне заботу и я… а что я? Влюбилась? Сильно громко сказано, да и не рискну я больше. Хватит от того раза еле отошла. Хотя если вспомнить что я почувствовала в кафе… Та река была мне уж очень знакома, я подумала что это влюбленность, но…

Нет. Я ошиблась. Это не она. Это что-то другое, что-то новое.

Так что же тогда? Симпатия? Нет. Сильнее.

Дружба? Нет. Сильнее…

В этот момент повозку довольно таки ощутимо качнуло, и я открыла глаза, оторвавшись от своих размышлений. Мы подъезжали к городу. Высокие стены, кажется каменные, широкий ров и подъемный мост. На стене несколько сторожевых башен.

— Прямо военный гарнизон, — задумчиво пробормотала я, оглядываясь в поисках силуэта Заи. Этот паршивец опять куда-то пропал!