— А вот скажите, герцог, обратился я к нему, — могут они совершить что-нибудь считающееся бесчестным по местным понятиям?

— Нет! Что Вы! Как можно, ведь они же дворяне! — возмущения в его голосе хватило бы на десятерых.

Я поднял в защищающем жесте руки:

— А если бы понадобилось применить военную хитрость? Пусть несколько грубоватую?

Мауни впал в лёгкую задумчивость, а потом улыбнулся:

— Если именно так трактовать то, что Вы думаете им поручить, то пожалуй это реально.

Я благосклонно кивнул, завершая аудиенцию.

Мауни склонился в поклоне, но уже покидая кабинет, заметил непринуждённым тоном, задержавшись в дверях:

— Кстати, чуть не забыл! Когда я возвращался из гостей, то был похищен и со всеми возможными удобствами препровождён в замок к одному дворянину, который достаточно долго беседовал со мной и выразил желание посетить Ваше Высочество в ближайшее время…

Вдалеке послышался сигнал горна и из леса показалась колонна с… моими вымпелами. Я конечно переживал, что под видом друзей могут заявиться недоброжелатели, но даже Мауни, не говоря уж о Ханте, оскорбились и сказали, что разумеется в такой толпе может быть лазутчик-диверсант, который при удобном случае не преминет убить меня, но все вместе! Это противно рыцарской чести! Да и убийца будет явно из подлого сословия, но никак не дворянином. На всё это я только хмыкнул, так, что Хант начал ещё сильнее защищать свои убеждения, а Мауни неожиданно заткнулся и прищурив глаз, уставился куда-то вдаль, как всегда бывало когда его посещала какая-то идея. Колонна меж тем приближалась, и уже были видны штандарты отдельных отрядов.

Удивительно насколько человек привержен традициям и правилам приличия. Несмотря вроде бы беспроигрышное дело моего брата, очень многие из дворян были на моей стороне. Так мне очень повезло с Готфридом, бывшим маршалом Короля Ингвара, моего дедушки. Несмотря на свой более чем преклонный возраст, он мало того что выглядел лучше многих сорокалетних, но и сохранил трезвый рассудок. Именно благодаря ему мои дела шли гораздо лучше, чем хотелось бы моему братцу, так эту колонну привёл он, и именно с ним и Мауни, мы прогуливались в замкового сада, пиная цветочки и внимая друг другу. Так меня интересовали причины, побудившие его на этот поступок:

— …я мог бы соврать Вам что-нибудь возвышенное, но отвечу правду. Это посмертная просьба Его Величество Старого Лиса Ингвара Тишайшего.

— Он так любил меня? — спросил я чуть помолчав.

— Что?! — вскинул голову Готфрид и непринуждённо рассмеялся. — Нет, что Вы! Просто он терпеть не мог Вашего отца. В основном поэтому он относился к Вам хорошо.

— Интересно, — задумчиво сказал я.

Толпа придворных маялась вдалеке, не смея приблизиться ближе оговоренного расстояния.

— Весьма интересно, — и внезапно решился. — И скажите пожалуйста, Вы вот так прямо решили поддержать почти безумного наследника, на которого никто бы не поставил и пенса?

— Конечно нет! — возмущенный голос Готфрида, выплеснулся на всё пространство двора. Придворные, как собаки, настороженно подняли головы. — Разумеется я никогда бы не стал поддерживать идиота, хоть бы и клялся в этом собственному сюзерену и другу.

— Опа на! Вот это новость!

Я остановился и удивлённо посмотрел на него.

— Дело в том, — поторопился объяснить Готфрид, — что Вас, ещё какое-то время назад, не принимала в расчёт ни одна политическая партия. Да и какой смысл связывать свои надежды и чаяния с безумцем? Я не исключение. Однако после Вашего неожиданного выздоровления, я в отличии от большинства, стал присматриваться к происходящему более тщательно, чем кто либо. Должен признаться, что моей целью было получить подтверждение вашей невменяемости, чтобы успокоить свою совесть. Однако все ваши действия, прекрасно укладывались в образ мыслей старого лиса, так, что я даже подумал не его ли дух вернулся в тело потерявшее разум.

Он остановился и уставился мне в глаза, я промолчал. Готфрид, отвернулся и мы снова начали наматывать километры по внутреннему двору крепости.

Разговор ни о чём мог продолжаться до бесконечности, но меня интересовала конкретика.

— К сожалению, у меня нет никакой особенной силы, которую я мог использовать по своему усмотрению, — осторожно намекнул я ему.

— Ваше Высочество, — склонил голову великан, — Вы можете полностью располагать мной и Вашими людьми.

Было чертовски приятно, пока он не продолжил:

— К сожалению я вижу, что Вам приходится быть… — он прищурился в небо, подыскивая правильное слово, — … очень осторожным.

Я пытался возразить, но он продолжил с извиняющей улыбкой:

— Разумеется, чтобы не наделать глупостей. Так вот я хотел бы предложить Вашему Высочеству один план, который бы привёл все наши силы, а также силы противника в равновесие.

— Мы, Ваши верные сторонники, предлагаем приступить к решительным действиям против узурпатора. Основой всех Ваших объединённых войск послужат мои воины и люди Ваших сторонников, Великих Герцогов, оставшихся верными присяге, несмотря на все соблазны и посулы вашего брата. О разумеется, мы постараемся совместными усилиями свести на нет. Влияние Ваших союзников в войсках…