– Не стреляй… Свои… – раздался предостерегающий шепот.

Тихий звук родной человеческой речи прозвучал в сознании, будто глухой удар грома…

– Ну, ты даешь, браток… – горячий, радостный шепот раздался уже над самым ухом. – Уделал этих тварей, как… – Голос вдруг дрогнул, оборвавшись на полуслове, – это Иван повернул голову, и говоривший внезапно узнал его: – Командир?! – В этом односложном, полуутвердительном возгласе смешались воедино и недоверие, и радость, и…

– Долматов, ты, что ли?.. – У Лозина перехватило дыхание.

– Ттоварищ лейтенант?! – заикнувшись от изумления, переспросил тот. – Откуда?!

Иван, кривясь от боли, слабо усмехнулся:

– С того света… Руку посмотри… Я послежу, чтоб не полезли с дороги…

– Да не полезут они, командир! – возбужденно сообщил взводный снайпер, осторожно ощупывая плечо Ивана. – Мы глазам не поверили, когда увидели, что с тыла на них несется машина. Я в оптику смотрел, как вы подняли этих тварей с дальней позиции. Выкосили ведь всех до единого, а потом машину вдруг занесло, и она кувыркнулась с дороги как раз на головы второй группы. Я ей пулю всадил в бензобак, – жизнерадостно хохотнул Долматов, – поджарило ублюдков, по полной программе.

– Меня-то видел, стрелок?..

– Видел, да не узнал, – сознался Андрей, беря Лозина за руку и предплечье. – Сустав выбило, сейчас вправлю. – Он сделал резкое движение, и плечо Ивана пронзила обжигающая боль. – Думаю, вот парень, ни хрена не боится, совсем, видать, берега потерял… – Он вдруг осекся, запоздало вспомнив о субординации, но Лозин лишь кивнул, массируя вправленное плечо.

– Это ты точно подметил… – сказал он, ощутив, что правая рука вновь повинуется ему. Жить сразу стало легче. – Сколько нас? – спросил Лозин, перезаряжая «шторм».

– Десять человек. Половина из нашего взвода, трое со второго, а два бойца вообще не из десанта. Но парни надежные, крепкие, мы их в бою повстречали, в день высадки. Говорят, дивизию накрыло на марше, почти в полном составе.

– Кто они?

– Танкисты.

Лозин сумрачно кивнул.

– А сами как? – спросил он, напряженно вглядываясь во тьму, которую больше не озаряли лазерные разряды и вспышки автоматных очередей.

– По-разному… – ответил Долматов. – С места приземления выходили поодиночке, вокруг уже творилось бог знает что, везде огонь, молнии, пожары… Встретились в районе городка, тогда нас было только четверо. Смотрим, какие-то твари гонят людей через КПП, так не выдержали, атаковали их. В общем, завязался бой, наш техник, со второго отделения, решил вывести БМД на дистанционном управлении, но та загорелась, прямо на перекрестке… Бардак был. Вся электроника горела: только включи, и на тебе – тут же выбрасывай, пока в руках не рванула. По ходу дела к нам подтянулось человек пятнадцать, а потом вдруг налетели эти черные корабли. Прижали нас с воздуха, головы не поднять. Один мы все же завалили, он рухнул прямо на плац… а остальные отлетели подальше и начали бить из лазеров.

– Тогда и решили отступать?

– Да нет… – покачал головой Долматов. – Мы злые были. Ничего не понятно, связи нет, кругом трупы… Потом, когда подошли танкисты и сказали, что дивизия накрылась, стало ясно, что городок не удержать. А умирать без толку расхотелось, – прямодушно признался Андрей. – Решили идти сюда, к старой базе.

– Тихо дошли?

– Да ну… Какое там… Два раза с этими тварями дрались, те местность прочесывали, искали выживших. Почти две недели добирались, в лесу, сами знаете, снега по пояс, зимой дороги не езженные.

– А кто командовал?

– Старшина Булганин. Он и сейчас там. – Долматов кивнул в сторону зарева от затухающего пожара.

– Ясно… – Иван, получив общее представление о положении дел, решил, что пора выбираться, – хоть стрельба и стихла, но старые укрепления больше не годились в качестве долговременного укрытия – он уже усвоил, что Чужие, потерпев поражение, стремятся любой ценой подавить возникший очаг сопротивления.

– Надо уходить, Андрей… Техника есть?

– Нет, – покачал головой Долматов.

– Тогда пешком. – Иван огляделся в поисках Биша и внезапно заметил, что пес лежит в двух шагах от него, тяжело дыша.

Он тихо позвал его, но Биш не отреагировал, тогда Иван закинул «шторм» за спину, поднял пса на руки и сказал, обернувшись к Долматову:

– Веди на базу.

Над старыми укреплениями царил багряный сумрак.

Кустарник выгорел практически полностью, но дальше огонь не пошел, его остановил оказавшийся под ветром участок асфальтированной дороги.

Теперь с воздуха обнаружить эту точку – плевое дело… – подумал Иван, вслед за Долматовым спрыгивая в ход сообщения, бетонные стены которого навек сохранили отпечаток досок, служивших опалубкой при строительстве.

Вообще, в былые времена пусковые шахты ракет и окружающую их инфраструктуру маскировал все тот же лес: деревья росли по всей территории, надежно укрывая расположение от обнаружения с воздуха, но в период ликвидации базы большинство древесной растительности погибло, в основном из-за небрежности ликвидаторов, которые, стремясь уложиться в отведенный им лимит времени, не очень-то считались с окружающей природой. Когда Лозин впервые побывал тут, повсюду желтел обнаженный бульдозерами песок, из-под которого выпирали углы бетонных конструкций, и лишь кое-где на изуродованной проплешине росла трава да пробивались первые побеги кустарниковой поросли.