– Значит, программа держала дамп памяти компьютера и при выполнении первое – подала команду на взрыв, второе – очистила полностью память, третье – восстановила память из заранее приготовленного образа, четвёртое – стёрла образ и себя.

– Точно так, товарищ милиционер, – кивнул Никита, соглашаясь.

– Ну а это-то при чём? – Иван показал визитку.

– А на визитке указан телефонный номер, через который тот террорист выходил в глобальную сеть.

– Как это? Через телефон выходил?

– Э… Можно экскурс в историю?

– Валяй.

– Раньше… лет шестьдесят назад в глобальную сеть выходили посредством телефонных коммуникационных линий. Это потом их жёстко разделили. А тогда они были едины. Там же информационная среда очень похожа.

– Значит, они вновь пользуются забытым способом выхода в сеть?

– Почему же забытым? Он не забыт. Он в каждом учебнике по сетям описан, – обиделся неизвестно из-за чего Никита.

– Значит я не читал каждый учебник, – Иван откинулся на спинку кресла, запрокинув голову. В его руке всё ещё была эта самая визитка.

Подумать только! У них в боксе лежит не одна сотня вещьдоков, а ценного там – только три визитки! И знать бы тогда, что они значат.

Видимо, хакеры использовали телефоны чужих компаний для организации своих пиратских шлюзов глобальной сети, а компании даже и не подозревают об этом. И, скорее всего, чтобы попасть в шлюз, а не в компанию, надо звонить не голосом, а компьютером подключаться, и ещё код какой вводить?

– Это так? – Иван поделился своими мыслями с Никитой.

– Конечно. Только код не нужен. У них вся система открытая! – хакер подошёл к милиционеру и вывел на экран голопьютера список из телефонных номеров:

– Вот та часть входов в систему, которые мне удалось обнаружить и идентифицировать. Ради этого, правда, приходится быть вблизи терактов…

– Тебя ещё сами террористы не заметили?

– Вряд ли, – пожал плечами Никита. – Они себя довольно уверенно чувствуют.

– А как ты сюда попал? – Иван обвёл взглядом жилой модуль странной четвёрки девушек.

– А меня тогда, во время первого взрыва, Широйнеко утащила из торгового центра – он начал рушиться. Я там с ней и познакомился.

– Она тебя спасла что ли?

– Ну да.

– А чего домой не пошёл?

– А у меня нет дома! – гордо заявил подросток.

– Как это?

– Как-как… А вот так! И не будем об этом, ладно? Теперь я с девчонками живу. И мне тут нравится.

– Ещё бы, – в дверях стояла Широйнеко. – Столько девчонок и все твои? Устал бы ты, что ли, на нас пялиться, да завёл себе подружку по возрасту?

– Ещё одна, – Никита скорбно закатил глаза. – Нафиг мне на вас пялиться, если к моим услугам вся глобальная сеть? Я за любым домом могу подглядывать. Если бы мне ещё этого хотелось бы!

– Ладно, потом поговорим. А теперь оставь нас с… Иваном.

– Злая ты, – Никита забрал у милиционера свой голопьютер и вышел из комнаты, тихо притворив дверь. В комнате воцарилось молчание.

– Хороший мальчуган, – Широйнеко попыталась улыбнуться.

– Ремня не хватает.

– Или наоборот: ремня было слишком много, – печально ответила женщина. – Иван, а почему вы так молодо выглядите? Вам сейчас должно быть не меньше сорока?

– Регенерация, – ответил милиционер. – Омоложение.

– Это же дорого стоит?

– Диктатор не скупится на своих солдат.

– Да, конечно, – Широйнеко подошла к сидящему в кресле Ивану и встала пред ним на колени:

– Ангел, прости меня… Я не знала…, – на её глазах показались слёзы:

– Только такому как ты Ангелу я обязана тем, что жива моя сестрёнка и я… Нас уже… убивали, когда пришёл он…

– Ты тоже из Спасённых?

– Д-д-да…

– Сколько тебе было?

– Девять, – упавшим голосом ответила Широйнеко, тычась лицом в штанину Ивана ниже колена.

– Ясно. Понятно теперь, почему ты не любишь солдат.

– Я их ненавижу!

– Знаешь, всё-таки ты права: я ведь тоже сперва был простым солдатом. И убивал.

– Все Ангелы были солдатами, – согласилась женщина, но слово «Ангел» она неизменно произносила с большой буквы.

– А ещё нас называли Палачами, – Иван спустился с кресла вниз к Широйнеко. Ему было неловко, что у его ног сидит женщина, а поднять её одной рукой да ещё израненной он просто бы не смог. Пришлось сползать вниз на ковёр. Женщина обняла его, намертво вцепившись в руку.