Не получалось у него быть с ней терпеливым. Соня частенько делала или говорила такие вещи, которые он не просто не понимал, а отказывался понимать. Вот, например, её мечта стать актрисой. В последнее время жена постоянно где-то пропадала, а дома не выпускала из рук сценарий и что-то упорно зубрила. Вроде бы ничего страшного в этом увлечении не было, нашла себе занятие, но Алексей, как только этот самый сценарий видел, независимо от того, в руках у жены или он просто на столике лежал, в душе поднималось тихое бешенство. В голове никак не мог уложить, что какие-то выдумки сценаристов для неё важнее, чем наблюдать за тем, как растёт её ребёнок. Ведь это настолько удивительно, и если Соня это упустит, то наверстать никогда не сможет. А она не понимала, даже не слушала, когда он пытался ей это объяснить.

— Она слишком молода, чтобы полностью прочувствовать это, — успокаивала его мать. — Да к тому же…

Она запнулась, и Алексей заинтересованно посмотрел.

— Что?

— Она не мечтала о ребёнке так, как ты. Как Марина. Для неё это, скажем так, не чудо. В полном смысле этого слова. Потом поймёт.

— Когда поздно будет?

Валентина Алексеевна лишь плечами пожала.

— Каждый совершает свои ошибки, Алёш. Тебя хоть от одной смогли уберечь? — Она потрепала его по волосам.

Внутреннего покоя в их семье не было. Не было удобства, понимания, не было найдено способа мириться с недостатками другого. Слишком многое вызывало раздражение и обоюдное непонимание. Слишком часто возникало удивление по поводу того, что он делает рядом с этой женщиной. Со временем, узнав её получше, пришёл к выводу, что она совсем неплохая девочка, интересная, со своими удивительными мыслями в хорошенькой головке. И даже любит его, по крайней мере, так считает. Говорить может что угодно, но иногда так смотрит на него, так льнёт к нему, что сомнений не остаётся — сама в своих чувствах уверена. А вот Алексей хоть и верил сказанному, но не против был бы проверить это утверждение. Вдруг ответ удивит их обоих? И если бы не знал, как бывает на самом деле, наверное, удовлетворился бы такими отношениями. Даже счастлив был бы. Возможно. В конце концов, он никогда не верил в безоблачное счастье, готов был принять и решать возникающие проблемы и недоразумения. Они ведь всегда были, даже с Мариной, но с бывшей женой всё было по-другому. Горячо, приятно, даже ссоры были какие-то понятные и не обидные. С Соней так не получалось. А может, всё дело было в том, что он сам не хотел, чтобы так было? Ведь если это повторится, ощущение чуда исчезнет. А променять чудо, которое у него когда-то было, на другое, даже намного лучшее, ему не хотелось.

Дверь приоткрылась и снова заглянула жена.

— Ты спать идёшь?

— Иду, — кивнул он, не отрывая взгляда от окна.

Так как он не шевелился, Соня вошла, оставив дверь открытой, и обняла Алексея за шею. Поцеловала в колючую щёку.

— Ну, о чём ты всё время думаешь? — протянула она, смеясь. — Обо мне?

Надо же, даже врать не пришлось. Кивнул.

— Пойдём, — потянула Соня его за руку.

В спальне на кровати лежал сценарий в толстой красной папке. Соня его быстренько переложила на тумбочку, а Асадова потянула на себя.

— Я соскучилась.

Она ждала от него следующего шага, видимого проявления страсти, а Алексей сегодня не мог ей этого дать. Он уже не первый день был не в настроении, в душе такое творилось, огромное чувство недовольства ворочалось с боку на бок, сбивало дыхание, а перед глазами такая картина, хоть кричи. А ведь пока собственными глазами не увидел, был почти спокоен. Даже гордился собой, что настолько философски ко всему отнёсся. Пусть поначалу пришлось зубы сцепить, но затем сумел себя убедить в том, что всё идёт своим чередом. Ведь не может же она, в самом деле, всю оставшуюся жизнь одна, без него… А вот вчера в ресторане всё его спокойствие улетучилось. Как только увидел, как только взгляд её встретил, заметил, как Марина мечется и нервничает, как только случайное прикосновение ощутил, которое словно огнём обожгло с ног до головы, и все правильные мысли из головы окончательно выветрило.

— Лёша!

Соня оттолкнула его и выпрямилась, глядя на него сверху вниз.

— Что с тобой?

Он лишь плечами пожал, потом закинул руки за голову и уставился в потолок. Соня несколько секунд смотрела в его напряжённое лицо, а потом слезла с него и даже отвернулась.

— Как мне всё это надоело, — пробормотала она.

Асадов усмехнулся.

— Что именно?

— Ты, — не удержалась жена. — Ты мне надоел со своим печальным взглядом!

— Слова-то какие! Из роли?

Она оглянулась на него через плечо и настороженно посмотрела.

— Ты опять чем-то недоволен?

— Сонь, ладно, — отмахнулся от неё Алексей. — Я слишком устал, чтобы отношения выяснять.

— А я и не хотела выяснять отношения, — слегка язвительно напомнила она. Поднялась и сняла через голову платье, оставшись в одном белье. Алексей следил за ней взглядом. Даже послушно губами причмокнул, выражая своё восхищение, когда жена обернулась.

— О чём ты всё время думаешь? — спросила она.

— О тебе, я же сказал.

— Ой, не ври! Ты никогда обо мне не думаешь.

Алексей застонал сквозь зубы и сел.

— Соня, не начинай, пожалуйста. Что ты злишь меня?

— А ты меня? Я же не дура, и всё понимаю!

— Да ты что? — зло усмехнулся он. — Ты оказывается, понятливая.

— Представь себе!

— Тогда может, ты поймёшь, что мне до чёртиков надоели твои постоянные отлучки? Особенно, по вечерам.