И действительно, в каждом из пяти разделов «Берингии в кайнозое» вслед за изложением точных фактов, таблицами и цифрами мы находим нерешенные проблемы, вопросы и предположения — будь то геологическая история Берингии, растительный покров, данные палеонтологии о фауне Голарктики в связи с существованием этого моста, современный животный мир Голарктики и проблема Берингийского перешейка и, наконец, заселение Америки человеком и роль Берингии в этом процессе.

О том, что берингиология как наука делает свои первые шаги, убедительно говорят и доклады, прочитанные на XIV Тихоокеанском конгрессе, состоявшемся в Хабаровске в 1979 году. Мосту между Азией и Америкой было посвящено почти полтора десятка докладов — в рамках конгресса работала секция, названная «Берингийская суша в биогеографии Тихоокеанского региона». И даже простой перечень докладов, прочитанных здесь, говорит о том, насколько разнообразен круг тем и проблем, которые затрагивает берингиология.

«О связи пресноводных ихтиофаун Азии и Северной Америки» — так назывался доклад, прочитанный на конгрессе В. Л. Андреевым и Ю. С. Решетниковым, сотрудниками Тихоокеанского института географии АН СССР (Владивосток) и Института эволюционной морфологии и экологии животных АН СССР (Москва). Применяя статистические методы, докладчики показали, что в четвертичный период было два пути обмена фауной между Азией и Америкой: первый — по осушенным шельфам Чукотского моря через бассейны рек Амгуэма и Колвилл и второй — по бассейнам рек, впадающих в Берингово море, по единой системе Анадыря и Юкона.

Д. И. Берман, Н. Н. Винокуров и Б. А. Коротяев, представлявшие Институт биологических проблем Севера АН СССР (Магадан), Институт биологии АН СССР (Якутск) и Зоологический институт АН СССР (Ленинград), проанализировав и сравнив долгоносиков, жужелиц и клопов Северо-Востока СССР и Аляски, выявили «факты, интересные для понимания истории бериигийских связей».

И. А. Черешнев из Биолого-почвенного института АН СССР (Владивосток), выявив три зоогеографических района распространения пресноводных рыб на Чукотке (амгуэмский, арктическо-берингийский и южноберингийский), делает выводы о возможном расселении этих рыб через Берингию и о контурах затонувшей суши.

Ф. Б. Чернявский с соавторами (Институт биологических проблем Севера и Институт эволюционной морфологии и экологии животных) анализирует взаимоотношения и историю копытных леммингов в связи с историей Берингии. Американец П. Колинво из Университета Огайо определяет пределы для миграций растений через Берингию в последние 100 000 лет. С. И. Головач из Института эволюционной морфологии и экологии животных анализирует связи двупарноногих многоножек через Берингию. Л. Хемет-Ахти из Хельсинского университета (Финляндия) намечает зоны растительности по обе стороны Берингова пролива. И. В. Картавцева и Ю. Ф. Картавцев из Биолого-почвенного института и Института биологии моря (Владивосток) сопоставляют генетические дистанции хомяков Палеарктики и Америки. Ю. П. Кожевников из Ботанического института (Ленинград) дает историческую интерпретацию современных особенностей флор Чукотки и Арктической Аляски на примере сосудистых растений. На примере определенного класса насекомых И. М. Леванидова из Владивостока определяет фаунистические связи между Азией и Северной Америкой. Насекомые служат магаданским ученым Э. Г. Матису и Л. А. Глушковой материалом, позволяющим определить западные границы Берингии, ее отличие от древней Ангариды и нынешней Якутии. Д. Ф. Мюррей из Института арктической биологии (Фербэнкс на Аляске) прослеживает распространение сибирских и берингийских видов растений на территории Аляски и Юкона. Я. И. Старобогатов из Зоологического института показывает значение Берингии в расселении пресноводных моллюсков. Б. А. Юрцев из Ботанического института находит ландшафты Берингии в растительном покрове Северо-Восточной Азии.

Вы видите, что, несмотря на все разнообразие материала — это и моллюски, и долгоносики, и пресноводные рыбы, и лемминги, и многоножки, и хомяки, и различные виды растений, — ученые на Тихоокеанском конгрессе стремились к одной цели: реконструировать очертания Берингии, ее ландшафт, ее фауну и флору, ее историю.

Сколько лет науке берингиологии? Если исходить из давности догадок и гипотез Крашенинникова, Палласа и других ученых XVIII столетия, то она насчитывает более двух веков. Но, естественно, гипотезы исследователей XVIII и XIX столетий мы должны отнести, так сказать, к младенческому периоду берингиологии. В начале нашего века, даже в 20–30-х годах его, несмотря на то, что проблема Берингии обсуждалась в трудах зоологов, ботаников, этнографов и археологов, еще не было подлинно научной берингиологии. По-настоящему началась она лишь в середине 60-х годов, после встречи за круглым столом на международном конгрессе по четвертичному периоду. А сформировалась как научное направление только в 70-х, после выхода статей и монографий советских и зарубежных ученых, после проведения первого форума, посвященного Берингии.

Более тот, можно с уверенностью говорить, что берингиологии переживает период становления. До сих пор нет ни одной специальной монографии, посвященной Берингии, в которой объединялись бы данные самых разнообразнейших дисциплин, говорящих о мосте суши между Старым и Новым Светом. Пока что есть лишь сборники статей и докладов, авторами которых являются геологи, зоологи, ботаники и другие специалисты, — каждый в своей области.

Нет сомнения в том, что в 80-х годах нашего века энтузиасты берингиологии сумеют обобщить данные разных наук и дать реконструкцию затонувшей суши, написать историю Берингии на протяжении веков и эпох.

Что же говорят отдельные науки о Берингии? Каков уровень берингиологии в начале 80-х годов нашего столетия?

Десять — двенадцать тысяч лет назад окончился ледниковый период. В течение нескольких тысяч лет медленно, но верно таял ледник, покрывавший огромные пространства северного полушария. Таяли ледники, покрывавшие Скандинавию и Таймыр, север Западной Европы и большую часть территории Аляски, таяли льды на Украине, Чукотке, в Скалистых горах Америки и на низменностях Прибалтики. И по мере того как таяли льды, повышался уровень Мирового океана. Этот уровень повышается и по сей день. По подсчетам океанографов, ежегодно он возрастает примерно на один миллиметр.

Величина, конечно, ничтожная. Десять сантиметров — за столетие, один метр — за тысячу лет.

Когда-то этот процесс был более стремительным. Уровень океана повышался гораздо быстрее, ибо шло интенсивное таяние ледников. Приблизительно шесть тысяч лет назад этот процесс замедлился и уровень океана установился близким к тому, каков он ныне.

Возможно и такое, что в ту пору он даже был немного выше прежнего (так называемая фландрская трансгрессия). Но вряд ли превышал современный уровень более чем на пять — шесть метров.