Вызов этот состоял вовсе не в намерении осуществить "красную интервенцию". Декретом Совета Народных Комиссаров от 29 октября (11 ноября) 1917 г. был введен восьмичасовой рабочий день. А вслед за этим постепенно была создана такая система социального обеспечения, какой не было не только в царской России, но ни в одной даже самой передовой ортокапиталистической стране. И это не могло не оказать влияния на рабочее движение в странах капитала. Нужно было противодействовать этому притягательному воздействию. Уже в 1919 г. представители капиталистических стран заключили в Вашингтоне международное соглашение о введении восьмичасового рабочего дня. Но рабочие требовали большего. Их натиск усиливался.

В 1929 г. разразился самый тяжелый за всю историю капитализма кризис, охвативший все капиталистические страны. Он свидетельствовал о том, что дальнейшее сохранение полной свободы рынка может привести к краху капиталистической системы. Насущной необходимостью стало государственное регулирование рынка. На фоне всеобщего кризиса выделялся СССР, плановая экономика которого в эти годы развивалась невиданными темпами.

Перед капиталистическим миром открывались два пути решения назревших задач. Один - развитие по направлению к индустрополитаризму. Возникновение единой государственной монополии обеспечивало, с одной стороны, регулирование экономики в масштабе страны, с другой - подавление рабочего движения.

Однако мало было усмирить рабочих. Чтобы обеспечить длительное существование такой системы, нужно было что-то дать трудящимся массам в ближайшем будущем и открыть перед ними какую-либо заманчивую далекую перспективу. Это обуславливало милитаризацию общества и подготовку к войне. Победоносная война сразу же создавала возможность грабежа покоренных стран, а затем и превращения побежденных в рабов народа-победителя. Господствующими в таком обществе должны были стать идеи корпоративности, национализма, расизма и мирового господства.

Данный вариант становления индустрополитаризма не предполагал насильственного уничтожения капиталистических отношений и ликвидацию класса капиталистов. Капиталистические отношения сохранялись, но при этом обволакивались возникавшими политарными связями, что вело к их существенному изменению. Такого рода общество может быть охарактеризовано как политарно-капиталистическое.

Раньше всего подобного рода строй начал формироваться в Италии. По такому пути пошла и дальше всех зашла Германия. В значительной степени это было связано с Версальским договором, который представлял собой попытку победивших империалистических держав лишить Германию места в ортокапиталистическом центре и вышвырнуть ее в периферийный паракапиталистический мир. Так как это одновременно и ущемляло национальную гордость немцев, и обрекало большинство ее населения на безысходную нищету, то неизбежностью был рост националистических, антианглийских, антифранцузских и антиамериканских настроений, все более принимавших форму реваншизма. Во многом на этой волне пришли в 1933 г. к власти гитлеровцы, широко использовавшие и патриотическую, и антикапиталистическую, и антизападную риторику. В 20-30-х годах фашистские или близкие к ним порядки установились во многих странах Европы: в Португалии, Испании, Болгарии, Югославии, Польше, Венгрии, Румынии, Испании, Литве, Латвии, Эстонии.

Другой путь выхода из кризиса был намечен "новым курсом" Ф.Д. Рузвельта. Наряду с государственным регулированием рынка он предполагал существенное повышение заработной платы и создание развитой системы социального обеспечения, что делало необходимым изъятие государством определенной доли общественного продукта с последующим его распределением среди значительной части населения.

Теоретическое обоснование практика государственного регулирования капиталистического рынка нашла в работе английского исследователя Дж.М. Кейнса "Общая теория занятости, процента и денег" (1936), которую многие западные ученые считают третьим великим экономическим трудом после "Исследования о природе и причинах богатства народов" А. Смита и "Капитала" К. Маркса. Как утверждает, например, американский экономист К.Ф. Флекснер кейнсианская революция положила конец свободнорыночному капитализму. Он был радикально реформирован, и на смену ему в странах Запада пришли разные формы смешанной экономики, сочетавшие капитализм с элементами социализма.[84]

Уже после второй мировой войны этот путь привел к возникновению того, что получило название "государства благосостояния" (Welfare State). В одних случаях эти преобразования проводились руками буржуазных деятелей, в других - пришедшими к власти партиями, представлявшими интересы широких трудящихся масс, - социалистическими и социал-демократическими.

Социоисторические организмы, входившие в состав западной мировой капиталистической системы, разделились на две группы. В качестве союзников Германии выступили Италия, Япония, а также ряд государств центральноевропейской зоны. Им противостояли Великобритания, Франция и США. Ярый антикоммунизм нацистов и их планы расширения "жизненного пространства" за счет продвижения на Восток создавали возможность союза между этими странами и СССР. Развязанная в 1939 г. Германией вторая мировая война завершилась в 1945 г. военным поражением и крахом фашизма. Решающую роль в разгроме фашизма сыграл Советский Союз.

После второй мировой войны началась новая, еще более бурная, чем в первые два десятилетия XX в., новая волна социорно-освободительных, антипаракапиталистических, а тем самым антикапиталистических революций. Разумеется, все эти революции произошли в странах паракапиталистической периферии. Первая подсистема международной капиталистической системы - ортокапиталистический центр - полностью сохранилась. Ни одна из ортокапиталистических стран не превратилась в общество иного типа. Иначе обстояло дело в странах периферии.

Антипаракапиталистические революции произошли во всех странах Центральной Европы. Они были не буржуазными антибуржуазными революциями, а носили чисто антибуржуазный характер. Во всех этих странах утвердился неополитарный строй. Интересно отметить, что граница между орткапиталистической и неополитарной Европой почти полностью совпала с сложившейся к началу второго тысячелетия н.э. границей между западноевропейской и центрально-восточноевропейской зонами центрального исторического пространства. Неополитарной оказалась и Восточная Германия.