Нетрудно заметить, что во всех случаях под культурами О. Шпенглер понимает либо определенные социально-исторические организмы с присущей им культурой, либо региональные системы социально-исторических организмов с общей или сходными культурами. Иначе говоря, под культурами он понимает то, что А. Тойнби называл цивилизациями.

Самые радикальные сторонники диффузионизма стремились свести всю историю человечества к контактам, столкновениям, заимствованиям и переносам культур. Понятие эволюции, а тем более прогресса было ими отвергнуто. Везде и всюду они видели одну лишь культурную диффузию, т.е. пространственное перемещение различных явлений культуры.

Особенно последовательным в этом отношении был Ф. Гребнер. Им было написано множество работ, из которых особо выделяется «Метод в этнологии» (1911). Согласно его точке зрения, каждое явление, как материальной, так и духовной культуры (лук и стрелы, свайное жилище, земледелие, тайные мужские союзы, культ духов умерших и черепов, лунная мифология и т.д. и т.п.) возникло лишь однажды в истории и только в одном месте и затем из этого центра распространилось по Земле.

До крайнего предела идеи диффузионизма были доведены в работах целого ряда ученых, получивших наименования гипердиффузионистов (Г. Эллиот-Смит, У.Д. Перри, Г. Винклер, Ф. Делич и др.). С их точки зрения высокая культура, или цивилизация, зародилась лишь один раз в истории человечества, а затем распространилась по всей земле.

Хотя возникновение диффузионизма вообще, гипердифузионизма в частности относится к концу XIX — началу XX в., но у этого течения были предшественники еще в XVII—XVIII вв. Томас Гоббс (1588—1679) в работе «Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского» (1661) говорил о распространении культуры из Греции, другой английский мыслитель Уильям Темпл (1628 — 1699) в работе «Очерк древнего и современного образования» (1692) отстаивал мысль, что вся высокая культура распространилась по земле из Индии. Исаак Ньютон (1642 — 1727) в книге «Исправленная хронология древних царств» (1728) утверждал, что все великие культуры мира имеют своим общим истоком Египет. С ним в этом отношении солидаризировался крупный представитель шотландского Просвещения Джеймс Бернетт, лорд Монбоддо (1714 — 1799) в работе «Древняя метафизика» (Т. 1 — 6. 1779 — 1799).

Зародившись в конце XIX в., лоне этнографии диффузионизм проник в археологию, в которой он сосуществовал с миграционизмом.

Перемещение внимания с понятия общества на понятия культуры, причем культуры локальной, и отказ от эволюционизма создали условия для возникновения концепции культурного релятивизма.

Когда в центре внимания находятся общества, бросаются в глаза их различия по уровню развития. Например, земледельческие общества по целому ряду признаков явно выше обществ охотников и собирателей. Сложнее обстоит дело, когда рассматривается не общество в целом, а лишь культура. К такой ее сфере, как, например, художественное творчество, понятие прогресса применить не просто.

Обращаясь к культуре, многие этнологи прежде всего имели в виду систему норм и ценностей, существующих в том или ином отдельном обществе. В процессе исследования нередко выяснялось, что люди, принадлежащие к разным общества, могут совершенно по-разному оценивать те или иные человеческие действия. То, что в одних обществах рассматривалось как добро, в других обществах могло осуждаться как зло и т.п. Особенно резкими были различия между нормами и ценностями первобытных обществ, с одной стороны, и западноевропейских обществ нового и новейшего времени, с другой.

И когда перед этнологами вставал вопрос, какая из таких оценок верна, они оказывались в крайне затруднительном положении. Все они, по крайне мере на первых стадиях развития этнографической науки, были представителями европейских обществ. И крайне соблазнительным для них было принять за образец западноевропейские нормы и ценности. Самые ранние наблюдатели так нередко и делали. Они иногда прямо писали о крайней безнравственности дикарей, их аморализме и т.п. Но более поздние исследователи стали понимать, что такой подход крайне субъективен, что он есть не что иное, как проявление этноцентризма.

И как противоположность этноцентризму возник взгляд, согласно которому нормы и ценности одного общества нельзя рассматривать с позиций норм и ценностей другого, каким бы оно ни было. Набор норм и ценностей того или иного общества можно рассматривать только с позиций членов этого общества. Поступки людей первобытного общества, которые в западноевропейском обществе были бы расценены как безнравственные, вполне моральны, если они соответствуют нормам, существующим в их обществе. И там, и там существует мораль, но только разная. В таком подходе, несомненно, есть значительная доля истины, но отнюдь не вся истина. Доведенный до предела, он лег в основу концепции морального релятивизма, а далее и концепции культурного релятивизма.

Начало концепции культурного релятивизма было положено крупным американским этнологом Францем Боасом (1858 — 1942). Дальнейшее развитие она получила в трудах целого ряда ученых, прежде всего в книге Мелвилла Джина Херсковица (1895 —1963) «Культурная антропология» (1948; 1955). Согласно этой концепции все культуры равноценны. Ни одна из них не может рассматриваться по отношению к другим ни как высшая, ни как низшая. С такой точки зрения, английская культура XX в. ничем не превосходит культуру аборигенов Австралии. Ни одна из них не является ни более развитой, ни менее развитой. Они просто разные.