– Убедил. Поцелуй меня.

Элио. Особняк Герхарда Коха. Пригород Раворграда… 

Ему не спалось в эту ночь.

Что-то надломилось внутри, но Герхард упрямо не хотел признать, что эмоции, так долго и тщательно сдерживаемые в течение многих лет службы, внезапно взяли верх над прагматичным рассудком.

Раньше он не знал, что такое бессонница.

Оказывается – страшное состояние, способное довести до морального истощения кого угодно.

Мысли роились в голове, не давая отрешиться от проблем уже минувших. Ну, какое теперь ему дело до Земли, Линии Хаммера, колониального транспорта «Альфа»?

По сути, нужно признать поражение, смириться с отставкой, тем более, что ушел он добровольно, был обеспечен материально, вот только гложущие разум мысли не давали увидеть ни одного положительного аспекта, как в настоящем, так и в ближайшем будущем. Если он решил полностью отойти от дел, зачем, спрашивается, спускался в секретные хранилища бункера?

Не выдержав, Кох встал из глубокого удобного кресла, в котором сидел, погрузившись в мрачные раздумья, и направился в свой кабинет, оборудованный, как и на службе, по последнему слову техники.

Четыре кристалломодуля лежали на столе перед терминалом компьютерного комплекса. Неяркий свет индикационных сигналов падал на них, играл острыми злобными отблесками на гранях заключенных в прозрачную оболочку кристаллов памяти.

Одно за другим он открыл на панели терминала четыре адаптационных гнезда и вставил в них модули «Одиночек», хранившихся в архиве штаба флота среди прочих материальных свидетельств Первой Галактической.

Дождавшись пока завершится тест, и все устройства выдадут изумрудные сигналы готовности, свидетельствующие о полной исправности кристалломодулей, он привычным мысленным усилием вошел в киберпространство своего кабинета.

Перед ним в знакомой обстановке, стояли четыре фантома.

Кох невольно вздрогнул, увидев их, хотя рассудок подсознательно ожидал подобной картины. Неприятно поразило другое: осмысленное выражение на лицах призраков, их индивидуальность, как в чертах, так и в позах, взглядах…Выходит, они все осознают факт собственного существования, в том числе и серийные матрицы, несущие, если можно так выразиться, «собирательный образ», частицы которого были позаимствованы у разных пилотов серв-машин?

Никто из фантомов не проронил ни звука, они стояли и смотрели на Герхарда, не то в послушном ожидании приказа, не то в равнодушной отрешенности…

Словно четыре джина разом выпущенные из своих бутылок, – неприязненно подумал Кох. В киберпространстве он ориентировался неплохо, работу с машинами через имплант знал на «отлично», но в этот раз все выглядело, вернее, ощущалось не так, как обычно.

– Имя? – Обратился он к первому из них, просто потому, что тот стоял ближе.

– Станислав Донецкий. – Спокойно ответил он.

– Ты осознаешь себя?

– Естественно. – Голос фантома оставался ровным и сухим.

– Кто ты?

– Я не пойму тебя старик. – На этот раз ответ прозвучал чуть резче. – Ты откуда взялся? Где моя машина и какого Фрайга… – Произнося эти слова, Донецкий внезапно протянул руку, видно намереваясь ухватить Коха за отворот одежды, но его рука нашла пустоту.

– Здесь вопросы задаю я. – Процедил сквозь зубы Герхард, которого с первой секунды диалога нисколько не забавляла возникшая ситуация.

– Что за хрень? – Сумрачно и грубо осведомился Джон Сейч. В отличие от Донецкого его матрица практически не претерпела фрагментации, и знаменитый пилот, специализировавшийся на «Фалангерах» имел гораздо больше оснований для формирования посмертного «эго». – Мы уже какую неделю не вылезаем из боев, жрем и спим в рубках, а тут… – Он обвел взглядом обстановку кабинета, – мы в бункере что ли? Меня контузило? Совершенно не помню, как попал сюда.

Двое остальных сумеречно молчали, видно ожидая, пока Кох ответит на прозвучавшие вопросы.

– Вы не в бункере. – Ответил Герхард. Поначалу ситуация его обеспокоила, теперь же вдруг начала забавлять. – Вы на планете Элио, господа.

– Не припомню, чтобы нашему флоту удалось взять эту колонию. – Недоверчиво покачал головой Донецкий.

– Ваш флот действительно не смог взять Элио. – С издевкой ответил ему Кох. – И, тем не менее, вы тут. Наверное, вам будет удивительно и несколько печально узнать, что Земной Альянс вообще проиграл войну. После подписания полной и безоговорочной капитуляции прародины прошла тысяча лет.