Гамигин достал коммуникатор.

– Кому ты собираешься звонить?

– Тем, кто следит за нами.

– Демонам?

– Ты знаешь кого-то еще?

– Ты знаком с ними?

– С одним из них.

– Ну, Анс…

Я не знал, что еще сказать!

К счастью, в этот момент на звонок демона ответили.

– Доброе утро, Наби… Да, Гамигин… И тебя так же… Как настроение?.. Да ну?.. Серьезно?.. Нет… Нет, можешь мне поверить. К этому я не имею никакого отношения… Абсолютно… Слушай, Наби, у меня есть к тебе вопрос… Нет, не по делу… Я понимаю, что ты не имеешь право обсуждать со мной свою работу…

Понимая, что своим присутствием я мешаю Гамигину вести переговоры, я включил чайник и вернулся в свой кабинет. Сев за стол, я положил перед собой транспортный талон Челина и фотографию кошки. Конечно, я не рассчитывал, что мне вот так, запросто, ни с того ни с сего, удастся разгадать секрет этих предметов. Но, как говорил Император Ху, любая вещь, предмет или явления могут оказаться намного сложнее или намного проще того, что мы о них думаем. А раз так, то чем черт не шутит?

– Они не видели, чтобы святоша заходил сегодня утром в наш подъезд.

Гамигин поставил передо мой кружку свежезаваренного чая.

– Ангелу ничего не стоит прикинуться человеком. Скорее всего, он так и поступил.

Анс сел в гостевое кресло и положил ногу на ноги.

– Они также не видели, чтобы кто-то выбегал из подъезда. Люди входили и выходили. Их было не так уж много. И все шли спокойно, не торопясь. А твой, якобы, ангел вроде как должен был спасаться бегством от преследователя. И, между прочим, в руках у него было акустическое ружье.

Я озадаченно постучал пальцами по столу. Выдернул из карандашницы авторучку и крутанул ее между пальцев. Но как-то неловко – после двух оборотов ручка упала на пол. Я даже наклоняться не стал.

– Твоему Нади…

– Наби, – поправил Анс.

– Ему можно верить?

– Да.

То, что Гамигин не принялся убеждать меня в достоверности полученной им информации, означало, что сам он ничуть не сомневался в ее истинности.

А я вспомнил, как обратил внимание на то, что вернувшийся после погони за неизвестным стрелком Жилин даже не запыхался. Выходит, он и не бегал никуда. Спустился на пару этажей и подождал там какое-то время. Стрелок же убрал свое оружие и спокойно покинул здание.

Ай-яй-яй…

Выходит, что тип, стрелявший в меня, был чекистом. Да и стрелял он не в меня, а конкретно в Зыренко. Даже с перепугу меня трудно спутать с человеком в сером. А стрелок, надо полагать, был профессионал, а не любитель. Значит, так и было задумано – Зыренко первый выходит за дверь и попадает под выстрел, якобы нацеленный в меня. Поэтому и стреляли из акустического ружья – эффектно и без последствий.

Что же получается?

Получается, что полковник Малинин разыграл все это представление для меня.

– И какой в этом смысл?

– Я понятия не имею, что за процессы протекают в голове у полковника Малинина. Для меня он непредсказуем, как концовка романа Агаты Кристи. Но в этот раз я бы рискнул высказать предположение. Малинин пытается убедить тебя в том, что его совершенно не интересует, что за секрет украл Челин у святош, когда работал в Райском институте высоких технологий. Вместе с тем он наглядно продемонстрировал, что твоя жизнь находится под угрозой из-за той информации, что, возможно, у тебя имеется. Ты должен был понять, что самый простой и разумный способ избавиться не только от проблем, но и от наемных убийц – это передать ему все, что у тебя есть.

– Я отдал ему труп и бумажник с мелочью.

– Малинин недооценил тебя.

– А по-моему, Анс, это ты переоцениваешь полковника. Если бы ему было что-то от меня нужно, он не стал бы разыгрывать передо мной представления. За мной явились бы двое терминаторов в сером, и я бы сам не заметил, как оказался бы в подвале на Лубянке.

– Теперь ты сам себя недооцениваешь, – улыбнулся Гамигин. – У тебя два гражданства. Если вдруг с тобой что-то случится, я обращусь в дипломатическое представительство Ада. И заодно подскажу, где тебя следует искать. Это не шутки, Дима. Ад никогда не бросает своих граждан в беде. Поэтому и Малинину приходится играть по новым правилам.

– Артист из него, прямо скажем, никудышный.

– Однако ж тебя он сумел провести.

– Только потому, что я совершенно не был к этому готов… Вообще-то он неплохо все рассчитал. Заявился ко мне в несусветную рань. Я спал меньше часа и почти ничего не соображал. Я и сейчас держусь только на той таблетке, которой он же меня угостил.

– Препарат «два-двенадцать»?

– Ты слышал про него?

– Да. Эффективен и безвреден. Если не злоупотреблять. Действует около суток. Но потом тебя вырубит часов эдак на десять-двенадцать.