— Нефёдов, а с какой скоростью мы сейчас движемся?

— Не знаю. У Вас тут спидометр только до 120. А по ощущениям, мы сейчас хорошо за 150 идём. Смотрите, ментовозка отстала. Не поспевают за нами!

— Нефёдов, не опасно ехать с такой скоростью? Ты справишься?

— Спокойствие, только спокойствие, как говорил один толстый любитель ворованных плюшек. Всё будет чики-поки.

— Ты всё-таки будь поаккуратнее, Нефёдов.

— Всё под контролем. Фигассе! Такого я ещё не видел. Они ради нас поезда остановили!

Действительно. При проезде через железнодорожный переезд Вовка сбросил скорость и мы увидели, что с обеих сторон дороги неподвижно застыло по паре поездов. Ждут, пока проедем мы. Это кто же такой этот Кислицын? И почему он помогает мне?..

Наконец, под завывание сирен, мы влетаем в заранее распахнутые ворота городской больницы. В воздухе над нами стрекочет вертолёт. Едва мы выбрались из машины, как к нам тут же подлетел человек в милицейской форме, торопливо отдал честь и предложил следовать за ним. Причём обращался он не к Нине Петровне, а ко мне. И его совершенно не смутил тот факт, что одет я был в пижаму и домашние тапочки на босу ногу.

Как бы то ни было, в сопровождении этого милиционера мы быстро поднялись на третий этаж. Он уверенно вёл нас по коридорам. Кстати, коридоры тоже были совершенно пустыми. Кислицын что, и тут тоже разогнал всех, чтобы мы могли быстро пройти?

Поворот… Поворот… Стеклянная дверь… И вот уже мы стоим перед дверью с надписью «Операционная». Входим внутрь. Человек в очках и синем халате моет в раковине окровавленные руки. При нашем появлении он поднимает на нас глаза и виновато говорит:

— Всё кончено. Ужасные травмы. Мы ничего не могли сделать. Ей нельзя было помочь…

Я бегом подбегаю к лежащему на столе телу и рывком сдёргиваю с него окровавленную простыню. О боги! Лена. Моя Лена. Что с тобой сделали?! Отсутствуют обе руки, страшные ранения груди и живота, кости лица раздроблены, обоих глаз и нижней челюсти нет.

А мозг? Мозг жив? К своей несказанной радости, я чувствую угасающую активность мозга. Она ещё жива! Но как помочь? Раны слишком серьёзны даже для моего уровня умения. Если бы билось сердце и она бы дышала, то я бы справился. А сейчас. Сейчас мозг умрёт быстрее, чем я восстановлю ей дыхание и сердцебиение.

Так, Исидор, не раскисать! Ты же знаешь — пока жив мозг, любые повреждения ещё обратимы! Работай!

Кто-то трогает меня за плечо. А, хирург местный. Отстань, не до тебя. Отстань, я сказал. Вон! ВОН ОТСЮДА!!! ВСЕ ВОН!!

Милиционер, который привёл нас сюда, уводит возмущённого хирурга, захватив с собой и Вовку с Ниной Петровной. Прежде всего, я вновь запускаю в работу Ленину кровеносную систему. Сердце остановилось, так что приходится мне гнать кровь магией. Кровь плохая, старая. Но лучше дать мозгу хоть такую, чем вовсе никакой. Несколько минут у меня теперь есть.

Случай критический. Однозначно, нужно использовать Божественное Исцеление. Ничто другое помочь не может. Но применить в одиночку Божественное Исцеление… Такое никто никогда не делал. У меня не хватит на него маны. В теле Исидора я применял его лишь трижды. И всегда для поддержки меня собирался Круг из дюжины архимагов. Нашей совокупной маны хватало. Но сейчас-то я один! Никого нет. И маны нет. То есть, есть, но недостаточно.

Подключиться к электросети? Не пойдёт. Она слишком маломощная. Тратить ману я буду быстрее, чем она восполнять. Где взять нужную мощность?

Исидор, ты идиот! Опыты в какой области ты ставил сегодня с утра в своей спальне? Конечно! Ядерная энергия! Вот он, пример взаимодействия магии и физики! Только осторожно, а то будет как утром. Всё взорвётся. Очень осторожно.

Пол тут каменный. В смысле, бетонный. Поверх бетона расстелен линолеум. В два слоя. А бетон — это кремний. А из кремния можно получить железо. При этом выделится энергия. А энергия — это тепло!

Я встал на колени рядом со столом, на котором лежала изуродованная Лена и очень осторожно, мельчайшими порциями, стал делать под собой железо из кремния. Пол вокруг меня нагрелся и лежащий поверх бетона линолеум в круге радиусом чуть больше метра вскоре расплавился. Но взрыва, как с утра не случилось. Наученный горьким опытом, на этот раз я всё делал очень осторожно. Но чтобы забирать тепло и переводить его в ману, мне нужен контакт с нагретым веществом. И я снял с себя соответствующий щит.

Уй!! Больно-то как. Стоять без защиты на коленях в луже расплавленного линолеума, под которым находился ещё более горячий бетон, было совсем некомфортно. К тому же, мне приходилось постоянно лечить свои ноги, иначе они бы очень быстро зажарились.

Зато сколько энергии! Я уже начал призыв Божественного Исцеления на Лену. Мана из меня утекает могучим потоком, но раскалённый пол позволяет мне без проблем восполнять потери. У русских есть великолепная поговорка на эту тему. «Знание — сила!» Полностью согласен. Случись катастрофа с Леной вчера — и я был бы бессилен. Очень-очень вовремя прочитал я книжку про ядерную энергетику. И хорошо, что утром я решил провести опыт с превращением воды в железо. Если бы не он, то я сейчас, скорее всего, взорвал бы всю больницу, так как неверно оценил бы количество кремния, который нужно превратить в железо. А, быть может, даже и не больницу, а весь город. Атомная энергия — штука мощная, но опасная.