Петя лихо выпрыгнул на землю, поправил свой ранец, сунул в протянутую ладонь возницы четвертак и через секунду оказался подле меня.

– У нас сегодня просто праздник: заболел латинист, а директор распорядился, чтобы и последний урок отменили. Вот я сюда и примчался.

– Рада вас видеть. Но что за цель вы преследовали, когда сюда, как изволили выразиться, мчались?

– Да как же? Вагонов второго класса два, и вдвоем сподручнее встречать незнакомого человека.

– Ну-ну, продолжайте, – потребовала я.

– Что продолжать?

– Ваши рассуждения. Отчего вы решили, что наш пассажир прибудет вторым классом?

– Честно говоря, не задумывался. Но если порассуждать, то получается вот что. В первом классе народа путешествует слишком мало, и каждый пассажир на виду. А внимание ему привлекать незачем. Третьим он тоже вряд ли поедет. Как я полагаю, товарищ Ларисы должен быть ей под стать? Так такой человек в третьем классе, где народ совсем уж простой ездит, будет еще больше бросаться в глаза, чем в первом. Выходит по всему, Сергей должен прибыть в вагоне второго класса. И как косвенное подтверждение тому – Лариса проживала не в лучшей гостинице, а во второй по качеству. Вот и все!

– Премного благодарна, барин, за науку, – дурашливым голосом деревенской девчонки сказала я и добавила уже нормальным тоном: – Я вот тоже не задумывалась, но была уверена, что Сергей должен приехать именно вторым классом. А сейчас вы мне объяснили, почему у меня была такая уверенность.

С платформы по ту сторону вокзала послышался звук станционного колокола, предупреждающего о прибытии состава.

– Ну что? Идем на перрон? – спросил Петя, я молча кивнула и взяла его под руку. Правда, держать под руку кавалера с гимназическим ранцем за плечами было чуть-чуть комично, но я решила не обращать на это внимания.

Пока мы огибали вокзал, издалека уже стал слышен нарастающий стук колес, а вскоре локомотив издал приветственный гудок и медленно втащил весь свой состав из восьми вагонов на территорию станции. Запахло машинным маслом, углем и сажей. Перед тем как замереть окончательно, паровоз выпустил громко шипящую струю пара, окутавшую на морозном воздухе всю пассажирскую платформу плотным облаком тумана. Взвизгнули дамы и барышни, засмеялись мужчины. Если рассуждать логически, то сбрасывать давление в котле, выпуская излишек пара, – необходимость. Но почему машинисты приберегают этот процесс на последнюю минуту? Может, оттого, что им самим нравится впечатление, производимое на пассажиров и встречающих?

Ветер еще не до конца рассеял туман, а проводники уже успели открыть двери, опустить лестницы вагонов, протереть поручни и были готовы распрощаться со своими пассажирами.

Нам с Петей повезло в том смысле, что двери, через которые выходили пассажиры обоих вагонов второго класса, оказались рядом, нам даже не пришлось разделяться. Сергея я узнала сразу, не понадобилось даже вспоминать, как его описала Лариса. Мужчина с густыми темно-русыми волосами шагнул на подножку вагона, на ходу надевая фуражку на манер английского кепи, но с меховым подкладом. А узнала я его по сильной бледности, какая только и может быть вызвана долгой болезнью, да еще по жадному ищущему взгляду, которым он окинул перрон. Сергей сделал шаг со ступенек на платформу, пробегающий мимо человек чуть задел его плечом, заставив болезненно поморщиться.

Я шагнула вперед:

– Сергей Николаевич?

– Да. Чем могу…

– Лариса Ивановна просила встретить вас, – не дала я ему договорить. – Вы не волнуйтесь, с ней все в порядке. А об обстоятельствах, из-за которых она сама не смогла прийти, мы расскажем вам по дороге в город.

Сергей Николаевич кивнул, еще раз оглядел перрон и крикнул:

– Носильщик!

Но ни одного свободного носильщика поблизости не было.

– Прошу простить меня, но я, к сожалению, не смогу обойтись без носильщика. Придется нам чуть обождать, – виновато произнес Сергей и улыбнулся.

Вот эта улыбка и объяснила мне, что же привлекло такую красавицу, как Лариса, в этом не слишком красивом мужчине совершенно не романтической внешности. От этой простодушной улыбки его бледное лицо стало невероятно привлекательным, даже несмотря на теперешнюю болезненную бледность, и попросту не могло не вызвать симпатию.

– Так давайте я понесу ваш багаж! – предложил Петя. – Не зря же я оказался рядом.

– Если вас это не затруднит, – еще раз улыбнулся Сергей Николаевич. – Впрочем, багаж мой невелик и не слишком тяжел. И раз уж вы вызвались, то извольте его принять.

Проводник подал Пете небольшой чемодан, тот легко его подхватил и уверенно зашагал в сторону привокзальной площади.

Мы расселись в санях друг против друга, извозчик пристроил чемодан на запятках, лихо присвистнул, и сани помчались по накатанному снегу.

– У вас, Сергей Николаевич, было ножевое ранение? – спросила я, заметив, как в очередной раз на ухабе тот болезненно поморщился и непроизвольно потянулся рукой к левой стороне груди.

Сергей удивленно приподнял брови и чуть помешкал с ответом.