Сердце все колотилось как бешеное. Но головокружение, слава богу, прошло. Слушая собственный пульс, Тэнго откинулся затылком на поручни и снова уставился в небо над Коэндзи. До отвращения странный пейзаж — новый мир с еще одной луной. Никакой определенности, все рассыпается на миллионы смыслов. Лишь одно понятно наверняка: как бы ни сложилось дальше, к двум лунам в небе он не привыкнет никогда. Без вариантов.

Какой же тайный договор с луной могла заключить Аомамэ? Он снова вспомнил ее глаза, так пристально глядевшие на луну средь бела дня. Что же она обещала луне и что попросила взамен?

И что будет дальше со мной?

Именно этот вопрос гвоздем застрял у Тэнго в голове, когда в пустом классе она стиснула его руку. Испуганный мальчик перед огромной дверью. Точно так же он и чувствует себя до сих пор. Те же страхи, та же неуверенность и та же самая дрожь. Только дверь перед глазами стала теперь еще больше. И лун на небе уже не одна, а две.

Где же ты сейчас, Аомамэ?

Он еще раз внимательно осмотрел все вокруг. Но нигде не увидел того, что искал. Поднес к лицу руку, вгляделся в линии на ладони. В ярком свете фонаря они напоминали оросительные каналы на поверхности Марса. Но ни черта не объясняли. Кроме разве того, что после той встречи с Аомамэ в пустом классе он, Тэнго, прожил очень долгую жизнь. Жизнь, которая в итоге и привела его сюда, в Коэндзи, на детские качели, над которыми висят две луны.

Куда же ты спряталась, Аомамэ? Где прикажешь тебя искать?

— Она-может-быть-где-то-рядом, — сказала Фукаэри. — Отсюда-пешком-дойти-можно.

А если Аомамэ где-то рядом — сколько лун она видит в небе?

Наверняка тоже две. В этом Тэнго был уверен. Без каких-либо оснований — просто уверен, и все. Все, что видно сейчас ему, должно быть видно и ей. Тэнго постучал по перильцам горки — несколько раз, до боли в руке.

Вот почему мы просто обязаны встретиться, понял он. Ты где-то рядом, пешком дойти можно. Зализываешь раны, как раненая кошка. За тобой кто-то гонится, у тебя совсем мало времени. Но где именно ты находишься — неизвестно.

— Хо-хо, — сказал LittlePeople-аккомпаниатор.

— Хо-хо! — подтвердили шестеро остальных.

В эту ночь для того, чтобы глядеть на луны, Аомамэ вышла на балкон в сером спортивном костюме и шлепанцах. С чашкой какао в руке. В кои-то веки ей захотелось какао. Просто нашла в кухонном шкафу банку с надписью «Ван Хаутен» и подумала: а не выпить ли какао? Две луны висели в абсолютно безоблачном небе на юго-западе. Большая и маленькая. Аомамэ захотела вздохнуть, но из горла вырвался лишь слабый стон. Воздушный кокон лопнул, из него родилась Дота, в небе появилась вторая луна. 1984 год сменился на 1Q84-й. Прежний мир исчез, и вернуться в него невозможно.

Усевшись в пластиковое кресло, Аомамэ отхлебнула горячего какао и, глядя на две луны, попыталась вспомнить, каким он был, прежний мир. Но ей почему-то вспоминался лишь фикус, оставленный в старой квартире. Где-то он сейчас? Заботится ли о нем Тамару, как обещал по телефону? Наверное. Волноваться не стоит. Тамару свое слово сдержит. Конечно, если понадобится, он без колебаний тебя убьет. Но о твоем фикусе, раз обещал, позаботится обязательно.

Почему же этот чертов фикус не выходит у нее из головы?

До того как оставить бедное растение на произвол судьбы, Аомамэ никогда о нем не задумывалась. Фикус как фикус, ничего примечательного — так и казалось: еще немного, и увянет совсем. На распродаже стоил тысячу восемьсот иен [26] . На кассе сделали скидку до полутора тысяч. Поторгуйся — скинули бы еще больше. Никому он там был не нужен. Всю дорогу домой Аомамэ сомневалась, не зря ли купила. Ведь о невзрачной жизни этого бедолаги нужно заботиться.

Теперь ей принадлежала чья-то жизнь. Ничего подобного с ней до сих пор не случалось. Ни домашних животных, ни растений она раньше не заводила, не покупала, в подарок не получала, на улице не подбирала. А теперь у нее в руках — чужая жизнь, с которой нужно делить свою.

Аомамэ вспомнила о золотых рыбках, которых хозяйка купила для Цубасы. И о том, как сильно ей захотелось таких же. Эти рыбки заворожили ее так, что глаз не отвести. Наверное, она завидовала малышке Цубасе. Аомамэ ни разу в жизни не водили в магазины ради подарков, и никто никогда ничего ей не покупал. Ее родители чтили только Священное Писание, а любые мирские праздники в семье презирались.

Вот почему Аомамэ решила пойти в зоомагазин на станции Дзиюгаока и купить себе золотых рыбок. Ведь если никто не покупает тебе ни рыбок, ни аквариума, только и остается, что пойти и купить самой. Так или нет? Взрослая тридцатилетняя женщина, живешь в квартире одна. В абонентском ящике хранишь толстенную пачку денег. И если купишь себе несколько рыбок в аквариуме, кто станет тебя ненавидеть?

Но когда Аомамэ пришла в зоомагазин и увидела, как рыбки в аквариуме плавают наперегонки, раздувая жабры, покупать их ей расхотелось. Эти крохотные бессознательные существа являли собой настолько совершенную форму жизни, что покупать их как вещь казалось чем-то неправильным. Глядя на них, она вспомнила себя в детстве. Такую же бессильную, втиснутую в рамки, лишенную возможности плыть куда хочется. Хотя рыбкам, судя по выражениям на физиономиях, уплывать никуда особенно не хотелось. Личная свобода была им до лампочки. В отличие от Аомамэ.