Он печально скривил рот, отошёл, забился в дальний угол и сел на скамеечку.

– Я и не знал, что ты такой противный, – сказал он. – Так я не играю.

Малыш пришёл в отчаяние. Ничего более ужасного, чем «так я не играю», быть не могло! Малыш тут же попросил прощения и постарался снова развеселить Карлсона, но ничего не получалось. Карлсон дулся. Он был упрям.

– Ну, я просто не знаю, что ещё можно сделать, – сказал в конце концов Малыш в полном отчаянии.

– Я зато знаю, – сказал Карлсон. – Конечно, не наверняка, но вполне возможно, что я буду играть, если ты сделаешь мне что-нибудь приятное… да, пожалуй, сойдёт и кулёк карамелек.

Малыш сунул ему кулёк, и Карлсон согласился с ним играть.

– Гей-гоп! – крикнул он. – Ты и представить себе не можешь, что будет! Сейчас приготовим всё, что надо.

«Раз Карлсон останется ночевать, я должен постелить себе на диване», – подумал Малыш и побежал в комнату Боссе, но Карлсон остановил его. Он сказал, что не стоит стелить: сегодня ночью всё равно никто не будет спать.

– Никто, кроме домомучительницы и дядюшки, которые, я надеюсь, будут спать мёртвым сном, потому что нам придётся и пошуметь, – пояснил Карлсон.

Дядя Юлиус действительно рано отправился в спальню. Он очень устал – он ведь так плохо спал прошлой ночью и провёл потом весь день на ногах. И фрёкен Бок нуждалась в отдыхе после волнений булочного и блинного «курощения». Она тоже рано удалилась к себе, вернее, к Бетан в комнату: мама решила, что фрёкен Бок на время их отъезда будет там спать.

Но прежде чем удалиться на покой, они оба, и дядя Юлиус и фрёкен Бок, зашли к Малышу пожелать ему спокойной ночи, а Карлсон, услышав их приближение, спрятался в шкаф. Он сам счёл, что так будет умнее.

Дядя Юлиус зевнул и сказал:

– Надеюсь, нас опять посетит гном с красным зонтиком и навеет на всех нас сон.

«Можешь не сомневаться», – подумал Малыш, но вслух сказал:

– Спокойной ночи, дядя Юлиус, желаю тебе хорошо выспаться! Спокойной ночи, фрёкен Бок!

– И ты сейчас же ложись. Спокойной ночи, Малыш!

И они оба удалились.

Малыш быстро надел пижаму – на всякий случай, если фрёкен Бок или дядя Юлиус вдруг вздумают встать посреди ночи и посмотреть, спит ли он.

Малыш и Карлсон решили обождать, пока фрёкен Бок и дядя Юлиус не заснут, поэтому они сели играть в подкидного дурака. Но Карлсон всё время жульничал и хотел только выигрывать – «а то я не играю». И Малыш по возможности давал ему выигрывать, а когда в конце концов тот всё же раз проиграл, то быстро смешал карты и сказал:

– Сейчас нам играть некогда, пора приниматься за дело.

За это время дядя Юлиус и фрёкен Бок успели уснуть – гном с зонтиком не нарушал их покоя. Карлсон долго ходил от одной двери к другой, прислушиваясь к их храпу.

– Знаешь, кто лучший в мире храпун? А ну-ка, угадай! – скомандовал Карлсон, а потом изобразил для Малыша, как храпит дядя Юлиус и как фрёкен Бок. – «Брр-пс-пс» – это дядя Юлиус, а у фрёкен Бок храп звучит совсем по-другому: «Брр-аш, бррр-аш!»

Но тут Карлсону вдруг пришла в голову новая мысль: у него всё ещё был большой запас карамелек, хотя он и дал одну Малышу и сам съел десяток, значит, необходимо спрятать кулёк в какое-нибудь надёжное место, чтобы не думать о нём, когда придёт время действовать.

– Понимаешь, ведь мы ждём воров, – объяснил он. – У вас нет несгораемого шкафа?

Малыш сказал, что, если бы у них был несгораемый шкаф, он запрятал бы туда прежде всего самого Карлсона, но, к сожалению, несгораемого шкафа у них нет.

Карлсон задумался.

– Я положу кулёк к дядюшке, – решил он наконец. – Когда они услышат его храп, то подумают, это рычит тигр, и не решатся войти.

Когда он приоткрыл дверь спальни, «брр-пс-пс, брр-пс-пс» зазвучало куда громче и ещё более устрашающе. Карлсон довольно захихикал и исчез с кулёчком в темноте. Малыш стоял и ждал.

Вскоре он вернулся, сжимая в руке вставные челюсти дяди Юлиуса.

– Ну что ты, Карлсон! – ужаснулся Малыш. – Зачем ты их взял?

– Неужели ты думаешь, что я могу доверить свои карамельки человеку с зубами! – сказал Карлсон. – Представь себе, что дядюшка проснётся ночью и увидит мой кулёчек! Если зубы у него под рукой, он их мигом наденет и начнёт грызть конфеты одну за другой. Но теперь он, к счастью, не сможет этого сделать.