Шрифт:
— Здравствуй, Змеиный Брат, — приветствовал его запыхавшийся Иккинг и внимательно осмотрел корзину. — Ты тут один? Солдат нету?
— Все солдаты ушли смотретъ представление, — грустно отозвался Громмель. — Наконец-то мне дали побыть в тишине и покое…
— Прости, что помешал, — сказал Иккинг, — но этот воздушный шар нам очень нужен. Срочная военная необходимость…
— Не стесняйтесь, — сказал печальный Громмель. — Охотно помогу вам. Никто еще не просил меня так вежливо — все только лупят…
— Вот звери, — посочувствовал Иккинг. Он не любил, когда драконов держали взаперти и мучили. — Как только доберемся домой, мы тебя отпустим, но сейчас мы ужасно торопимся.
— Нельзя сказать, что мне не нравится моя работа, — заверил его Громмель. — Тут, наверху, хорошо, спокойно. Когда вы хотите лететь?
— Чем скорее, тем лучше, — ответил Иккинг. — Только подождем друга…
Он выглянул из корзины и увидел макушку Рыбьенога. Тот медленно и мучительно карабкался но веревке. Под ним скакали разъяренные Акулогады, спасались бегством перепуганные Римляне.
— РЫБЬЕНОГ! Поторапливайся!
— А я что делаю? — возмущенно огрызнулся Рыбьеног. — Видами, что ли, любуюсь? Лезу, как могу!
— П-п-пошевеливался бы он там, — шепнул Беззубик на ухо Иккингу. — Б-б-беззубик видит з-з-злого Элвина. Он идет с-с-сюда!
И верно, по верхней кромке крепостной стены к ним бежал Элвин Вероломный собственной персоной.
— Попробуй ЗАДЕРЖАТЬ его, Беззубик, — попросил Иккинг, — РЫБЬЕНООООГ! СКОРЕЕ, СКОРЕЕ!
Чтобы задержать Элвина, Беззубик накинулся на его тогу.
— Ах ты, мерзкая рептилия! Надо было убить тебя, когда была возможность! — ругался Элвин, пытаясь отогнать Беззубика золотым крюком. Рыбьеногу оставалось преодолеть последние два метра.
Наконец Иккинг втащил приятеля в корзину, и Камикадза перерезала веревку.
— ЛЕТИМ! СКОРЕЕ, СКОРЕЕ! — крикнула девчонка, и Громмель выпустил в воздушный шар ослепительный столб пламени. Шар оторвался от крепостной стены.
Однако в последний момент в днище корзины вонзился золотой крюк.
Громмель еще раз пыхнул огнем, и шар взмыл высоко в воздух. Зловещий крюк вместе с Элвином Вероломным взлетел вслед за ними.
— П-п-простите, — сказал Беззубик, с размаху опускаясь на верхушку Иккингова шлема, — Б-б-больше не мог его уд-д-держивать.
Рыбьеног выглянул из корзины и тотчас же, выпучив глаза, юркнул обратно.
— Боже мой! Неужели это снова Элвин? — простонал он. — Кошмар! Нам от него никогда не отделаться!
Иккинг набрался храбрости и тоже выглянул. Внизу стремительно исчезал из виду Форт Жестокус.
А под днищем корзины, держась на своем крюке, висел Элвин Вероломный. Свободной рукой он делал угрожающие жесты.
— Боюсь, у него хватит сил вскарабкаться к нам, — сказал Иккинг. — Ага, придумал! Давайте бегать по часовой стрелке. Беззубик, a ты возьмись вот за эту веревку и летай в ту же сторону. Надо, чтобы воздушный шар начал вращаться…
И все дружно забегали по дну корзины, воздушный шар завертелся — сначала не торопясь, потом все быстрее и быстрее, точь-в-точь как «Решительный пингвин», когда на него нападала вертячка.
Вращаясь, воздушный шар медленно, но неуклонно отвинчивал крюк от руки Элвина Вероломного.
Тот почувствовал, что крюк ослабевает, но ничего не мог поделать.
— Погоди же, я до тебя еще доберусь, Иккинг Кровожадный Карасик III! — выругался Элвин, когда крюк вывинтился почти до предела. — Я до тебя доберу-у-у-у-усь! — И он полетел в море, прямо в скопище поджидавших его Акулогадов. На память о нём остался лишь большой золотой крюк, покачивавшийся под днищем корзины.