— Ты не хочешь присесть? — предложила она, указывая ему на кресло. Она была уверена, что у него болит нога.

— Я не инвалид, cara, — ровным голосом произнес он, не двигаясь с места. Затем внимательно взглянул на нее. — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Немного простудилась. — Изабел не хотела говорить о себе. — Когда ты приехал в Англию? — Она почувствовала, что на глазах ее выступили слезы. — Ты должен был меня предупредить.

— Зачем? Чтобы ты успела уехать отсюда, скрыться от меня?

— Нет! — Изабел перевела дух. — Я хотела тебя видеть. — Она колебалась. — Хотя бы для того, чтобы сказать тебе, почему я вернулась в Англию.

— А а а. — Лицо Алессандро стало язвительным. — Анита мне уже сказала.

— И что она тебе сказала? — В голосе Изабел прозвучала горечь. — О том, что она отказалась от интервью? — Изабел глубоко вздохнула. — Сеньора сказала мне, что не хочет впускать змею в свой дом. Ей явно не понравилось то, что мы с тобой были знакомы в Лондоне. Она обвинила меня в том, что я приехала к ней лишь для того, чтобы повидаться с тобой.

— М м м… — Алессандро задумался. — Наверное, один из ее слуг видел, как я входил к тебе…

— Нет! — Изабел пришла в ужас. — Ты думаешь, что она…

— Знает о том, что я был у тебя? Наверняка.

— Боже мой! — Изабел покачала головой. — Но почему это ее так волнует? Если только она…

— Не надо продолжать, — сурово остановил ее Алессандро, невольно вытягивая перед собой больную ногу. — Анита была мне всего лишь тещей, и не более того. Если она ревнует, то только потому, что бережет репутацию дочери. Ей невыносима мысль, что я могу обрести счастье с другой женщиной.

Ладони Изабел внезапно повлажнели, и она нервно потерла их о колени.

— Со мной? — еле слышно прошептала она.

— А с кем же еще? — тихо ответил он. — Пока мы снова не встретились, Анита знала, что у меня никого нет.

Изабел покачала головой:

— А она знает об Эмме?

— Теперь знает.

— Ты ей сказал?

— Конечно. — Он был категоричен. — Впрочем, она сама это поняла, сопоставив все факты.

Изабел перевела дыхание.

— Неудивительно, что она указала мне на дверь.

— Неудивительно, — эхом отозвался он. — Но если бы ты захотела меня увидеть, то сделала бы это.

Изабел чуть не задохнулась.

— И каким образом? Мне надо было попросить у Аниты номер твоего телефона? Как думаешь, она сразу же дала бы мне его или потянула немного? А может, сразу же отказала бы!

Алессандро взглянул на нее, и янтарные глаза его потемнели.

— Ты не могла взять напрокат автомобиль и приехать ко мне в поместье?

— Не могла! — Изабел с изумлением взглянула на него. — И что бы мне пришлось делать, если бы я постучала в твою дверь, а ты не пустил бы меня на порог?

Подбородок Алессандро напрягся, и, упершись руками в подлокотники кресла, он решительно встал на ноги.

— Как ты могла такое подумать?! Ты ведь мать моей дочери — мать единственного ребенка, который у меня может быть!

Изабел заморгала:

— Что ты хочешь сказать?..

Алессандро нервно дернулся.

— То, что у меня в результате аварии повреждены внутренние органы.

— О, Алессандро! — До Изабел медленно стал доходить смысл его слов. — Значит, не меня ты так хотел увидеть. — Слезы непроизвольно навернулись ей на глаза. — Ты хотел увидеть Эмму, свою дочь. И ты был готов пойти на все, чтобы достичь своей цели.

Алессандро, сделав шаг назад, с изумлением уставился на нее:

— Ты действительно так думаешь?

Изабел сама не была уверена в этом. Она бросила ему обвинение сгоряча, но в душе молилась, чтобы это было не так.

— Но ведь… все говорит именно об этом, — запинаясь, выговорила она.

— Не смеши меня, — хриплым и низким голосом произнес Алессандро. — Между нами, кроме нашей дочери, существует гораздо большее, и ты знаешь — что именно.

— Да? — Изабел всхлипнула, утерев нос тыльной стороной ладони.

— Ты хочешь, чтобы я тебе это сейчас доказал? Только боюсь, твои родственники не поймут меня, если я сейчас брошу тебя на этот ковер перед камином и займусь с тобой страстной, сумасшедшей любовью…

— Ты смеешься надо мной.

— Нет.

Изабел покачала головой.

— О, я знаю, ты можешь заставить меня делать все, что захочешь, — запинаясь, пробормотала она. — Тебе стоит только поцеловать меня, и я превращаюсь в тесто в твоих руках.

— Но разве я это знал? — Голос Алессандро изменился, стал глубоким, и вдруг его теплые сильные руки прижали ее к себе. — Ты никогда не говорила мне об этом, cara.