Купить непременно «Дневник» Короленки: сегодня я читал выдержки из этого дневника и мне мелькнуло, что как некоторым людям, служившим революции, пожинавшим лавры признания, тяжело было иго революции: да, ведь были, конечно, и такие, и какая должна была за то выработаться у них, у этих «честных, прямых», личина (Розанов о Короленке: «он, конечно, несколько сумасшедший»…).

10 Марта.Начало токования тетеревей.

Продолжается оттепель, был дождик. Дороги держат еще, но очень побурели. Снег без осадки зимой — теперь уже дрыхлый, зернистый местами.

Илья Мих. Старов говорит, что за Баркановым, проезжая, видел 2-го Марта на дереве 8 тетеревей, одна самка была на дереве, другие на снегу, и один петух чуфыкал на снегу, бежал и проваливался: токовал.

Спугнешь выводку, молодой рябчик взлетит, зацепится за черешок орехового листа, лист повернулся и закрыл его. Я заметил, вижу, а он (хозяин) не видит. Смотрел, смотрел — плюнул. «Ну, скажи!» — просит. — «Скажу только с условием: не стрелять». Он согласился, я показал.

Лисица мышкует на поле против леса. Я объехал ее, прижал к лесной дороге. Поставил на дороге лошадь, а сам обошел лесом к другому краю, утаился за деревом возле дороги и жду в расчете: лисица пойдет по дороге на меня, а если в другую сторону — там лошадь, от лошади повернет и опять на меня.

Лисица же пошла на лошадь, увидала ее, посмотрела, тихонечко подошла. Лошадь подняла голову на нее, глядит строго. Но я крепко ее привязал: чувствует повод, стоит. А лисица это все поняла: значит, в санях нет человека. Обошла она лошадь, к саням подошла, понюхала что-то, подняла ногу, оставила тут свою заметку и пошла себе… (проверить).

Бывает, усталый приляжешь, и побежит по сильным ногам поток здоровья, силы, разбегается по всему телу, голова ничего не думает, а в сердце тоска щемит совершенно отдельно от тела, такая тоска вроде чувства вины за свое здоровье и счастье как будто упрек в этой тоске… В такие минуты человек надвое, <2 нрзб.>свое счастье — отдельно лежит, и роковой ответ за других — тоже отдельно. А то бывает, мы все это знаем, во время веселья вздох вырывается. «Чего это вы?» — «Так!» И все продолжается. Вздох этот был тоже о <1 нрзб.>вине, за которую чем больше будешь радоваться, тем сильнее потом и поплатишься.

Еще об этом же:

обыкновенно причиной тоски бывает забытая своя вина в чем-то: что-то сделал не так и не можешь поправить. А то, бывает, уже не от себя, а через тебя, через твою душу проходит не тобою уже сделанное, часто это сводится тоже к своим недостаткам, где-то в бесконечности воспоминаний, чуть ли не утраченных.

Сознание собственного невежества тоже иногда проходит тоской, но только сознание: естественное невежество…

Поток жизни в берегах естественного невежества, встречая препятствия в образованной среде, сопровождается тоской…

«Знакомо ли вам чувство своей вины за других?» — «Сострадание?» — «Нет, глубже: сострадание естественно и немного эгоистично: оно начинается от страха: „а что если и мне так придется". Нет, есть такое чувство неприличия бытия, отчего… бывает еще: они могут быть, а я не могу и что я не могу, это значит: я виноват…»

И это не то. Я хочу добраться до возмущения неправдой, до зарождения такого чувства, которое человека вооружает, делает революционером, или… вот что это «или»? порождает чувство своей вины за всех…, за самый ход жизни, за грубость этого ствола ее продолжения (в трепетной красоте проводят короткую жизнь свою зеленые листики и умирают, а ствол продолжается).

Ах, эта стыдливость бытия, где же предел твой…

Анализ происхождения основного чувства революционера: 1) чувство грубости властелина, желание освободить жертву из когтей ястреба, 2) это предполагает непосредственность, сознание силы своей и возможности (один властелин ведь бывает всегда на срок, за которым начинается неправда его бытия, он уже не творит, а только мучает жертву, его вина: он силой упал, и другому, свежему, будущая власть его представляется высшим правом). И в этом может быть ошибка от влияния современности: тот революционер мог и не… или в скрытом виде он был всегда претендент, очередной козел: ведь жизнь показала нам Чернова (может быть, вот это Алпатов и прозрел на Авксентьеве? но почему же он того же не видит у Несговорова?)

Вещи сжечь, сны рассказать! такие вещи больше не купишь, и повторения видений ночных перестают появляться, если о них рассказать.

Есть вещи, какие не повторяются, и их хранят, как единственные. Есть сны, которые повторяются, вновь и вновь появляются, не давая себя забывать. Но стоит только записать такой сон или рассказать, и он больше не явится. Вещь сжечь! сон рассказать!

Завтра Петя должен приехать.