— Наверное, она тоже хочет быть в чем-то полезной и помочь на празднике! — нерешительно ответила Сибил.

— Тогда нам надо поскорее воспользоваться ее полезностью и выпить пунша! А потом пойдем танцевать и веселиться. Я думаю, что буду плясать джигу пока не упаду.

— Ты же не думаешь, что мы будем…пьянствовать? — спросила я.

Хотя, должна признать, в душе я совершенно не противилась. Это относилось к разряду запретных плодов и делало сегодняшнее приключение еще более будоражащим.

— Нет, ты все-таки ужасная зануда, Найтингейл! Если не возьмешься за себя, станешь злобным синим чулком или обиженной на весь свет старой девой.

— Ну и что в этом плохого! Это лучше, чем валяться в канаве, как старик Ансельм, и благоухать на всю округу винным парами.

— Как что! И ты еще спрашиваешь? — она скорчила брезгливую рожицу. — Будешь ходить с большущим уродливым моноклем и вечно прищуренными глазами. А на твоем носу вырастет целая колония прыщей! Станешь катастрофически непригодна для общества мужчин!

— Подумаешь, какая незаменимая потеря!

В ответ она только фыркнула и, развернувшись, побежала к опушке, где стоял стол с напитками. Мы же, посовещавшись, все-таки решили, что глоточек пунша, нам не навредит. Тем более Сибил еще ни разу его не пила.

Кружки оказались гораздо больше, чем мы ожидали. Но, уже решившись, мы выпили все до последней капли. После этого, разгоряченные напитком и всеобщим весельем, мы побежали к кострам, где уже вовсю плясали и шли игры.

И хотя я наслаждалась праздником, вместе с подругами водя хороводы вокруг костра и танцуя джигу, мне было как-то не по себе. Я даже не знаю, как объяснить то чувство, которое владело мной. Я видела ликующий взгляд Виолетты, лучистые от восторга глаза Сибил, но сама не испытывала этих ощущений. Мне было беспокойно и неуютно, словно я ожидала чего-то. И моя спина нещадно горела с самого приезда. Сперва, я думала, что это от огня. Но потом, поняла, что огонь тут ни при чем. За мной наблюдали! Наблюдали так, как голодные кошачьи глаза следят в темноте чулана за мышью, играющей кусочком сыра.

Я поспешно вышла из круга. Надо найти тетушку — с ней мне было бы гораздо спокойней.

— Ты куда? — крикнула мне Сибил. Ее щеки пылали, отчего она выглядела очень милой.

— К тете. Хочу узнать, не пора ли домой.

— Но ведь мы недавно приехали! Еще совсем рано!

Ей так не хотелось уезжать. И я понимала ее. Почему мои страхи должны касаться других? Может, я опять напридумывала бог знает что! Уговаривая себя таким образом, я немного успокоилась, но танцевать уже расхотелось. Поэтому я направилась в ту часть поляны, где раздавали выпечку и проводили конкурс «Лучший овощ», в надежде найти там тетю Гризельду.

Беловолосого парня я заметила сразу, как только отошла от костра. Не сомневаюсь, что он решил по тому, как я встревожено оглядывалась, что пора показаться. Его сопровождали несколько ребят, среди которых я узнала Била Стоуна из Китчестера и братьев Бредли. Все ребята держались позади Дамьяна, а он вышагивал во главе и явно был их предводителем. Вот уж никогда бы не подумала, что эти хвастунишки Бредли могли перед кем-то увиваться. Но около него они явно увивались. Даже согнулись немного, так как он был ниже их, и заискивающе лыбились. Меня они не замечали и обсуждали что-то, громко обращаясь к нему. Он же смотрел прямо на меня.

— Идите, пройдитесь немного! — нетерпеливо произнес он, прерывая их болтовню, и махнул в сторону костра, от которого я только что ушла. — Мне надо кое с кем поговорить.

Невероятно, но ребята тут же повиновались! Они побрели к кострам и даже не обернулись, чтобы посмотреть, с кем же будет говорить их разлюбезный предводитель.

Я была слишком поражена, чтобы придумать подходящее приветствие, поэтому просто молча смотрела, как он подходит ко мне. Он сам захотел увидеться со мной, вот пусть и начинает разговор первым!

Но Дамьян, подойдя ко мне, взял за руку и потянул в лес. Не хочет, чтобы нас видели! Мы прошли немного вглубь и остановились. Он отпустил мою руку и прислонился к дереву.

Он почти не изменился с того памятного случая, когда его лошади чуть не сбили Сибил. Сколько раз я представляла себе его надменное узкое лицо и черные глаза, насмешливо смотревшие на меня! Представляла, как мы встретимся, и как я одним остроумным замечанием поставлю его на место. Я часами придумывала слова, которые скажу ему при встрече. И вот она — встреча! А в голове пусто, словно в дырявом молочном бидоне.

Впервые я радовалась своему немаленькому росту. С затаенным злорадством я отметила, что Дамьян все еще ниже меня. Правда, совсем чуть-чуть. Я не сомневалась, что со временем он еще вытянется. Его светлые волосы скрывала объемная кепи, надетая задом наперед, отчего он походил на шалопая. В черных глазах светился интерес, а не презрение, как в тот день, когда я впервые увидела его. Мне казалось, что я вообразила, будто Дамьян выглядит взрослее, чем есть, что он «не такой, как все». На самом же деле, он — самый обычный мальчишка. И все же даже сейчас, в сдвинутых к переносице бровях, в жесткой морщине на лбу, во въедливых алчных глазах можно было видеть его «циничную взрослость».