Джо и Дэнни вошли в открытую дверь жилого дома. Портье за его столом не было.

— Алло?! — крикнул Джо.

— Жильцы платят кучу денег, чтобы чувствовать себя в безопасности в своих квартирах, а этот парень взял да и пошел погулять, — заметил Дэнни. — Ладно, идем.

Дэвид лежал на спине на полу. Его голова была всего в нескольких дюймах от входной двери. Посетитель сидел на нем верхом и прижимал к полу, поставив колени на его грудь.

— Если будешь молчать, пока я все это делаю, то я в определенный момент остановлюсь, — сказал Посетитель. — И ты останешься жив.

Внезапно раздавшийся громкий вой сирены пожарной машины заставил Дэвида повернуть голову к окну. Стекло сверкало от потеков дождя и отражало лучи света. Девятью этажами ниже люди шли по мокрому тротуару, по мостовой проезжали машины. И никто там, внизу, не знал, что происходит в его квартире.

Джо и Дэнни поднялись на лифте на девятый этаж и позвонили в дверь. Никто им не ответил. Дэнни позвонил еще раз. И снова никакого ответа.

— У тебя есть его номер телефона? — спросил Дэнни.

— Есть. — Джо просмотрел справочную книжку своего мобильника. Набрал номер и стал ждать. — Не берет.

— Тогда пошли поедим, а потом снова сюда зайдем. Он, может, в гимнастическом зале или еще где.

Звонок в дверь показался Дэвиду чем-то нереальным, донесшимся из какого-то другого мира. Здесь и сейчас он чувствовал только холодный металл пистолетного ствола, вжатого в его глазную впадину. Пистолет прижимал голову Дэвида к полу, нижняя челюсть задралась вверх. А потом звонок замолк, и он увидел молоток, опускающийся на его лицо.

Дэвид предпринял последнюю попытку оказать сопротивление — пусть незначительное, пусть без всякой надежды на успех. Он закрыл глаза и поднял голову, чуть-чуть оторвав ее от пола и отчаянно вращая ею из стороны в сторону. На висках вздулись вены. Зубы были судорожно стиснуты. Все мышцы шеи и лица напряглись. Босые ступни скребли по полу, стараясь обрести опору, но, казалось, утопали в собственном поту. Дэвид лежал на полу, голый, беззащитный, брыкаясь и вертясь, и ждал удара уже в полуобморочном состоянии, не переставая, однако, крутить головой. Потом, устав, замер на секунду. Дыхание рванулось из груди, слюна брызгами полетела изо рта. Шли секунды, а он все лежал, уже не пытаясь сопротивляться в жутком ожидании боли.

Но ничего не произошло. А потом он почувствовал, как мускулистые бедра по обеим сторонам его грудной клетки начали медленно ее сжимать. Удары сердца стали отдаваться в голове гулко и четко, дыхание оказалось будто запертым в груди.

Дэвид расслабил мышцы шеи, опустив голову на пол, и все его внимание переключилось на легкие. Он представил себе, как они наполняются воздухом, заряжая организм кислородом и давая ему возможность жить, оставаться на этом свете.

Но бедра Посетителя сжимались все крепче, при этом странным образом вибрируя. Он чуть приподнялся, стоя на коленях, и воздух вдруг наполнился чем-то похожим на запах нашатыря, напоминающим застоялую вонь парилки.

Дэвид чувствовал, как намокла грудь — по ней ручейком стекал пот. Голова была легкой, в ушах стоял звон. Затылок — холодный и влажный. В тот момент, когда он почти задохнулся, давление вдруг ослабло, и его рот тут же распахнулся. Оказалось, что именно этого Посетитель и добивался.

Удары посыпались один за другим, дробя, разбивая и мозжа кости и плоть. Звуки, которые при этом производил молоток, казались Дэвиду дырами в тишине. Сам он не мог издать ни крика, ни стона, чтобы хоть как-то облегчить боль.

И тут удары прекратились. По лицу Дэвида текли слезы, судорожные рыдания перехватывали горло, желудок выворачивало. Все тело вздрагивало и тряслось.

Он медленно открыл глаза. На ресницах повисли капельки крови.

Посетитель нагнулся, открыл свою сумку, достал оттуда две формочки для снятия слепков с зубов, положил их на пол рядом с Дэвидом и наполнил верхнюю форму густой темной жидкостью.

— Открой рот, пошире! — скомандовал он.

У Дэвида задрожали губы. Вернее, то, что от них осталось.

— Прекрати немедленно!

Дэвид кивнул, закрыл глаза и открыл рот. Посетитель сильно прижал формочку к окровавленному нёбу Дэвида — так, чтобы прохладный силикон обволок все поверхности и заполнил все промежутки. Это ощущение прохлады тут же волной прошло по всем раздробленным костям, отразившись приступом боли в голове.

— Через четыре минуты застынет, — объявил Посетитель.

Выдержав положенное время, он выдернул форму изо рта жертвы и внимательно осмотрел слепок, прежде чем отложить в сторону. Потом вытер Дэвиду окровавленные губы бумажной салфеткой.