Отклики на «Вешние воды» в англо-американской критике были немногочисленны. Краткую заметку о повести напечатал, в английском «Атенеуме» Ю. Скайлер, переводчик «Отцов и детей», бывший в это время американским консулом в Лондоне (Athenaeum, 1872, № 2331). Примерно тогда же с оценкой «Вешних вод», данной по немецкому переводу повести, выступил Т. С. Перри, который рецензировал иностранные книги в американском журнале «Атлантический ежемесячник» («Atlantic monthly»). По мнению Перри, «Вешние воды» — это не рассказ об обмане и падении юноши под воздействием femme fatale [229] , а «честное сочувственное изображение первичного человеческого конфликта». В более поздней заметке Перри говорит, что Тургенев изображает любовь «не как тривиальный обман чувств» (illusion) или «грубую болезнь» (coarse weakness), но «как одну из великих неизбежных тайн человеческой жизни, в которой каждый человек полностью выявляет свою натуру». Именно это тургеневское раскрытие всемирной темы Перри ценит больше, чем ее русский фон (см.: Atlantic monthly, XXX, 1872, November, p. 631; XXXIII, 1874, May, p. 574. — Цит. по книге: GettmanR. A. Turgenev in England and America. Illinois, 1941, p. 44–45).

На итальянский язык «Вешние воды» перевела в 1872 г. София де Губернатис (урожд. Безобразова). Первоначально ее перевод появился в журнале «Rivista Europea», — в письме от 31 августа (12 сентября) 1872 г. Тургенев благодарил переводчицу за присылку двух номеров журнала, в которых были напечатаны первые главы повести. В начале следующего года этот же перевод вышел отдельной книгой. 6 (18) марта 1873 г. Тургенев благодарил С. де Губернатис за присылку двух экземпляров этого издания. В 1876 г. «Вешние воды» были переизданы в Милане [230] .

Отзывы итальянской критики на этот перевод не выявлены. Об интересе к «Вешним водам» в Италии свидетельствует появившаяся недавно в «Анналах» Восточного института в Неаполе статья В. Кипарского «Образы итальянцев в русской литературе» ( KiparskyV. Figure italiane nella letteratura russa. — Istituto Universitario Orientale. Annali. Sezione slava, I. Napoli, 1958, p. 107–121; о «Вешних водах» см. p. 113–115). Говоря, что итальянцы обрисованы в этой повести Тургенева «в самых теплых тонах», автор рассматривает каждый из этих образов; с наибольшим вниманием он останавливается на образе Джеммы, которую считает «подлинной героиней повести». Сопоставляя Джемму с русскими героинями Тургенева, В. Кипарский отмечает, что она действует, как «истая итальянка»: пережитая ею драма не приводит ее к таким необычным поступкам, на какие способны русские женщины (например, уход в монастырь Лизы или разрыв Елены с семьей и своим общественным кругом).

В 1873 г. появился датский перевод повести («Foraarsbolger»).

В 1876 г. «Вешние воды» перевел на чешский язык под заглавием «Jarnі vody» А. Дурдик (Durdіk) — Biblioteka klassickych spisu», t. 6, Praga, 1876; в 1878 г. тот же перевод был напечатан в венском журнале «Vіdensky Zvon».

В 1878 г. в газете «Dziennik Warszawski» под заглавием «Powodz wiosenna» появился первый польский перевод повести (переводчик не указан); в 1879 г. в журнале «Klosy» был напечатан другой перевод — «Wiosniane wody», выполненный Кассильдой Куликовской.

Веселые годы — Промчались они! — Источник эпиграфа не установлен. В немецком переводе это четверостишие было приведено Томасом Манном в статье «Теодор Шторм» (1930): «…В лирике Шторма напрасно было бы искать непосредственное прославление юного майского дня, в ней звучит ноябрьский мотив скорби о прошлом:

Это тот мотив старинного романса, который ожил также в поэзии Тургенева» [231] . Эти слова легко могут быть истолкованы как указание на то, что цитируемые здесь стихи принадлежат Т. Шторму. Однако такой вывод был бы ошибочен: Т. Манн просто воспользовался тургеневским эпиграфом к «Вешним водам», взяв его перевод из издания: TurgenjewIwan. S"amtliche Werke, hzsg. von O. Buck und K. Wildenhagen. Berlin, 1929, Bd. VIII, S. 159.

В одном из первых критических откликов на повесть по поводу ее эпиграфа говорилось: «Судя по ее заглавию „Вешние воды“', иные предполагали, что г. Тургенев затронул опять всё еще не вполне решенный и разъясненный вопрос о молодом поколении. Думали, что названием „Вешние воды“ г. Тургенев хотел обозначить разлив юных сил, еще не улегшихся в берега, но благотворный для пажитей, — то, что г. Писемский, с противоположной точки зрения, наименовал „Взбаламученным морем“. Однако подобные ожидания не оправдались. Г-н Тургенев разумел под „вешними водами“ другое, а что именно, видно из следующего эпиграфа, предпосланного повести и заимствованного из старинного романса» (Новое время, 1872, № 7, 8 (20) января, «Литературное обозрение», подпись: М-ов).

…то «taedium vitae», о котором говорили уже римляне… — Тургенев употребил это латинское выражение, чтобы обозначить неудовлетворенность жизнью, опустошенность, телесную и душевную усталость, овладевшую человеком, несмотря на его материальное благополучие и изысканность окружающего общества. Из римских писателей у одного лишь Авла Геллия (II век), в его «Аттических ночах» (VII, 18), встречается то же сочетание, но он вкладывает в него иной смысл, чем тот, который мы находим у Тургенева. Таким образом, ссылка в тексте на римлян не имеет под собой основания. Понятие «taedium vitae» было исследовано в диссертационной работе: Mrs. Thompson. Taedium vitae in Roman Sepulchral inscriptions. St. Louis 1911 (рецензия И. И. Холодняка на эту книгу была помещена в журнале «Гермес», 1913, № 7, с. 165–166) [232] .

Дело было летом 1840 года. Санину минул 22-й год… — В повести отразились воспоминания Тургенева о его путешествии по Германии в 1840 году (во Франкфурте-на-Майне он был в мае). В это время Тургеневу шел 22-й год. Об автобиографической основе повести см. выше.

…он находился во Франкфурте… — На Венском конгрессе 1815 года Франкфурт-на-Майне был объявлен «вольным городом». Он управлялся сенатом, имел постоянный комитет граждан и законодательный корпус. До 1866 года Франкфурт являлся республикой. После австро-прусской войны был присоединен к Пруссии.