— Дядя, я не понимаю, кого вы имеете в виду.

Министр обвел взглядом гостиную принцев. Просторная и светлая даже зимой, когда небо постоянно затянуто тучами, обставленная просто и удобно. Вдоль стен — стеллажи со свитками и книгами, над камином — поясной портрет его величества, вокруг широкого старинного стола — три кресла. Белый королевский цвет декоратор разбавил кремовым и бледно-голубым, так что комната казалась, пожалуй, слишком холодной, но из камина тянуло теплом. Изысканная скромность: то, что и подобает двум подросткам королевского рода.

Наследник терпеливо ждал, глядя на Агайрона. Руки были, как подобает, сложены на коленях — не то что у Элграса, который не знал, куда их девать. Граф давно собирался поговорить со старшим на ту неприятную тему, к которой уже подступил вплотную, но каждый раз что-то его останавливало. Первый министр опасался, что принц Араон или поймет его не полностью, или не согласится дослушать до конца, или вовсе решит, что Агайрон клевещет, и тогда отношения с разумным, но чувствительным и доверчивым мальчиком будут безнадежно испорчены.

— Я имею в виду вашего двоюродного дядю, герцога Гоэллона.

— А, — небрежно отмахнулся принц. — Ну да, Элграс его любит. И я тоже.

— Любовь к старшим родственникам заповедана нам Сотворившими, — кивнул министр, — однако ж, в любви не стоит забывать об опасностях.

Араон склонил голову к плечу — граф узнал и это движение, и тоже отметил его, как чужое, — и внимательно посмотрел на дядю. На этот раз в светло-карих, словно крепко заваренный огандский чай, глазах блеснули любопытство и тревога.

— Опасностях? А что тут опасного?

— Ваше высочество, вам никогда не казалось, что герцог больше уделяет внимание вашему брату, а не вам, наследнику короля?

— Казалось, — вздохнул принц. — Он его больше учит всякому… ну, там, ювелирному делу, разбираться в лекарствах…

"Лекарствах?!" — Агайрон вздрогнул, и это не укрылось от внимания племянника. Граф поспешно выпрямился и положил руки на поручни, но обмануть наблюдательного парня было не так-то просто.

— Дядя, что с вами? Вы побледнели. Здесь слишком холодно? Давайте пройдем в зимний сад!

— Нет-нет, ваше высочество, все в порядке. Меня огорчило услышанное от вас.

— Что я такого сказал? — длинные светлые ресницы испуганно дрогнули.

— Ничего недостойного, — успокоил племянника Агайрон. — Но нечто крайне тревожное. Достаточно ли много вы знаете о своем родственнике, герцоге Гоэллоне?

— Да, конечно, — кивнул принц. — Отец… его величество король ему полностью доверяет и всегда велит мне его слушаться.

— Разумеется, ваше высочество поступает всецело верно, выполняя пожелания своего отца. Однако я бы на месте вашего высочества насторожился, обратив внимание на то, сколько внимания герцог уделяет принцу Элграсу.

Агайрон отлично знал, что братья с давних времен приучены состязаться между собой — сначала за внимание матери, потом — отца и преподавателей. Его величество Ивеллион считал, что это пойдет на пользу обоим сыновьям: младший будет тянуться за старшим, а старший не допустит, чтобы младший хоть в чем-то его превзошел. Поначалу Агайрону это казалось разумным, но когда выяснилась разница характеров Араона и Элграса, он уже жалел, что король поступил так, а не иначе. Братьев нужно было воспитывать раздельно. Младшего отправить в Скору или Агайрэ, где на него нашли бы управу или хотя бы избавили Араона от его влияния.

— Видимо, дядя считает его более достойным своего внимания, — вместо смирения в голосе звучала откровенная обида, и граф понял, что разговор состоится. Именно так, как ему нужно, именно в том направлении, которое он выбрал.

— Задумывались ли вы, ваше высочество, о причинах подобного внимания?

— Его все любят больше, — пожал плечами принц. — И герцог Алларэ тоже.

— Не все, — улыбнулся министр. — Но мы сейчас говорим не о герцоге Алларэ, а о герцоге Гоэллоне. На вашем месте я бы насторожился.

— Почему? — наконец-то спросил Араон.

— Некоторые обстоятельства жизни герцога Гоэллона заставляют думать, что он — не лучший наставник для вашего младшего брата.

— Какие? — юноша нетерпеливо заерзал в кресле.

— Знаете ли вы, что герцог Гоэллон был младшим в своей семье? У него был брат, старше его на пять лет, и сестра. Оба они погибли при довольно загадочных обстоятельствах, после чего единственный выживший наследник на два года покинул Собрану. Вероятно, отец отправил его в ссылку. О том несчастье известно не так уж много, но мать герцога умерла в тот же год, что и старшие дети, а герцог Ролан — спустя два года, хотя был еще в расцвете сил. Случившееся подкосило их обоих.