Утро было морозное, началась метель. Ночью выпал снег, трава и деревья побелели. Игумен немилосердно пришпоривал своего вороного коня. Тот летел галопом, и из его ноздрей вырывались клубы пара. Натанаил знал, что слух, который он сам же распустил, чтобы объяснить исчезновение охотников, упал на благоприятную почву, и все подозрения рассеялись. Кто же мог теперь вновь возбудить бдительность бездеятельного начальника полиции? Ясно, что кто-то предал Огнянова. Но кто именно? Трудно сказать. Только не Мунчо, даже если он и в самом деле знает все. Игумену было известно, как юродивый обожает Огнянова. Но, может быть, Мунчо нечаянно выдал его? Так или иначе, совершено предательство, и оно повлечет за собой тяжкие последствия для Огнянова.

Обычно игумен добирался до города за четверть часа, но на этот раз доскакал в четыре минуты. Конь был весь в мыле. Игумен оставил его у брата и пешком направился к дому, где жил Огнянов.

— Бойчо здесь? — спросил он тревожно.

— Вышел, — ответил хозяин, видимо чем-то рассерженный. — Только что перед вами приходила полиция и весь дом перевернула, искала его. Чего им от него надо, проклятым? Можно подумать, он человека убил!

— Куда он пошел?

— Не знаю. «Плохо, но еще есть надежда», — сказал себе игумен и бегом направился к доктору Соколову. Он знал, что Огнянов не очень набожен, и даже не подумал искать его в церкви. Натанаил заглянул и в кофейню Ганко, мимо которой проходил, но Огнянова там не было. «Если Бойчо еще не в тюрьме, я узнаю от Соколова, где он», — подумал Натанаил, вбегая во двор к доктору.

— Есть дома кто-нибудь, бабка? — спросил он хозяйку.

— Нет никого, ваше преподобие, — ответила старуха, бросив метлу, чтобы отвесить поклон духовному лицу и приложиться к его руке.

— Где доктор? — в сердцах крикнул Натанаил.

— Не знаю, отче духовник, — ответила женщина, запинаясь и смущенно глядя в землю.

— Беда! — вздохнул игумен и направился к воротам. Старуха засеменила вдогонку.

— Подожди, подожди, отче духовник!

— Что такое? — спросил игумен нетерпеливо. Она сделала таинственное лицо и сказала тихо:

— Здесь он, только прячется, — давеча его искали проклятые турки… прости, отче!

— Не от меня же он прячется, что ж ты мне сразу-то не сказала? — пробормотал игумен и, перебежав двор, постучался.

Доктор тотчас открыл ему дверь.

— Где Бойчо? — спросил игумен.

— У Рады. А что случилось?

Чувствуя, что надвигается беда, Соколов побледнел.

— Сейчас копают у мельницы… Предали…

— Не может быть! Пропал Огнянов! — в отчаянии крикнул Соколов. — Надо его предупредить скорей.

— За ним уже приходили домой, да не нашли, — продолжал взволнованный игумен. — Я скакал сюда во весь дух, чтобы не опоздать… Боже мой, что с ним будет? Сохрани его господь!

Соколов распахнул дверь.

— Куда ты? — спросил удивленный игумен.

— Побегу к Бойчо… Надо его спасать, пока не поздно, — ответил доктор.

Игумен бросил на него еще более удивленный взгляд.

— Но ведь тебя тоже ищут! Лучше я пойду… Доктор махнул рукой.

— Нельзя, — сказал он. — Если ты в такое время придешь к Раде, все это заметят, будет скандал…

— Но ты же попадешь им прямо в лапы!

— Пускай; я должен предупредить его во что бы то ни стало… Бойчо в опасности. Я проберусь туда переулками…

Игумен со слезами на глазах благословил Соколова, и тот умчался.

Доктор знал, что утром Огнянов собирался пойти в женскую школу, где в этот день не было занятий и где он назначил свидание человеку, привезшему письмо от П-ского комитета. Вскоре Соколов добежал до церковного двора, никем из полиции не замеченный, и поднялся по лестнице в женскую школу, где жила Рада. В ее комнату он ворвался как ураган. Неожиданное появление Соколова, да еще такое бесцеремонное, поразило девушку.

— Бойчо приходил сюда? — спросил Соколов, еле переводя дух и даже не поздоровавшись с Радой.

— Только что ушел, — ответила Рада. — Почему ты такой бледный?

— Куда он пошел?

— В церковь… А что случилось?

— В церковь? — вскрикнул Соколов и, ничего не объясняя, бросился к двери, но, пораженный, отпрянул назад. Он увидел, что онбаши ставит стражу у всех выходов из церкви.

— Что с тобой, доктор? — крикнула бедная учительница, предчувствуя недоброе.

Соколов подвел ее к окну и показал ей на полицейских.

— Видишь? Это караулят Бойчо. Его предали, Рада! И меня ищут… Ах ты, горе горькое! — проговорил он, схватившись за голову.

Рада, как подкошенная, упала на лавку. Ее круглое личико, побелевшее от страха, казалось мраморным.

Соколов пристально смотрел в окно. Он не мог показаться на глаза полиции и, думая о том, как велика опасность, искал глазами верного человека, чтобы попросить его предупредить Огнянова. Вдруг он увидел господина Фратю, который проходил под окном, направляясь в церковь.