— Разумеется, — то ли в трубку, то ли Корниевичу сказал инспектор. — Садитесь, поговорим, — вежливо предложил он и положил трубку на рычаг.

— Корниевич Леонид Кириллович, — представился вошедший. — У меня изобретение, я долго вас не задержу.

— Индикатор истины? — Да.

Петр Петрович выскочил из-за стола и забегал по кабинету.

— Индикатор истины? — резко остановившись, громко переспросил инспектор. — Для нашей Конторы это вопрос настолько важный, что его следует самым серьезным образом рассмотреть в общем и со всех сторон…

— Да, конечно, — согласился Корниевич.

— Так это не ко мне!.. — обрадовался Петр Петрович. — Очень жаль. Обратитесь-ка снова к Ивану Ивановичу. Вы, наверное, плохо ему все объяснили…

— Похоже, что так, — засомневался Корниевич. — Извините.

— Пожалуйста, пожалуйста, — Петр Петрович потянулся к телефону.

Корниевич подошел к двери напротив, взялся за ручку и… не поверил своим глазам.

На табличке было написано: «Инспектор по срочным вопросам Сидоров Михаил Михайлович».

В растерянности Корниевич отворил дверь. В кабинете никого не было. Только на стуле висел чей-то пиджак. Пахло свежезаваренным чаем.

— А ты дальше по коридору пройди, милок, — тронула его за плечо Марья Степановна. — Тут много дверей…

Корниевич послушался, но на него вдруг повеяло какой-то двусмысленностью…

Табличка на следующей двери гласила: «Инспектор по общим вопросам Петров Иван Иванович».

Иван Иванович сам поднялся ему навстречу:

— Что же это вы, голубчик? Почему сразу все толком не объяснили? Такое изобретение! Подумать только, индикатор истины! Не каждый может придумать. Вы для нас просто находка.

— Суть моего изобретения в том, что… — начал было Леонид Кириллович, но Иван Иванович тут же его перебил.

— Знаем, знаем, — широко заулыбался он. — Можно каждого проверить: что за человек, о чем думает, чего стоит, не расходятся ли у него слово и дело…

— Да, да, безусловно! — обрадовался Корниевич.

— А знаете что? Не мешало бы ваше изобретение проверить в действии, на конкретном случае.

— Разумеется! Я готов! — Корниевич положил свой «дипломат» на стол и уже щелкнул замком, но…

— Вот видите! — обрадовался Иван Иванович и высморкался в носовой платок. — Вы, наверное, неправильно поняли Петра Петровича. По этому конкретному случаю вам надо именно к нему… Сожалею, что ничем не могу вам помочь… Не мой профиль…

Корниевич вышел. Он был в недоумении. Происходило нечто поразительное. Неужели в Конторе его не хотят понять?

Он быстрым шагом направился к Петру Петровичу, но увидел на двери табличку с надписью: «Инспектор по устаревшим вопросам Михайлов Сидор Сидорович». Отворил дверь, однако в кабинете было пусто. На столе среди вороха бумаг лежал чей-то пиджак. Пахло кофе.

Корниевич раздраженно хлопнул дверью и пошел по коридору. Не-ет, тут их не обойдешь!.. Табличка на очередной двери сообщала: «Инспектор по конкретным вопросам Иванов Петр Петрович».

Петр Петрович стоял у окна, словно ожидая Корниевича.

— Дорогой вы мой! — обрадовался Петр Петрович. — И как же это я сразу не догадался посоветовать! Вам не ко мне надо. С таким изобретением — только к инспектору по специальным вопросам… И то лишь после приема у инспекторов по срочным, неотложным, устаревшим и критическим вопросам.

— Да разве их всех найдешь…

— Дело, конечно, сложное, но я могу вам помочь. Сейчас Ивана Ивановича попросим. Пойдемте! — Петр Петрович схватил висевший на спинке стула пиджак и набросил его на плечи.

Иван Иванович уже ожидал в коридоре.

— Петр Петрович!

— Иван Иванович!

Они, льстиво улыбаясь, пожимали друг другу руки. Леонид Кириллович стоял чуть поодаль и внимательно их рассматривал, словно видел впервые.

— Да-а! Все ясно. Здесь, среди бюрократов, истины не добиться! — выпалил Корниевич. — Никакой прибор вам не нужен… А к главному мне все равно придется зайти. В другой раз, — он решительно зашагал к выходу.

Иван Иванович и Петр Петрович переглянулись, понимающе улыбаясь друг другу.

— Поработаем еще, Иван Иванович?

— Непременно поработаем, Петр Петрович!

Они с гордым видом и чувством удовлетворения направились было к своим кабинетам… Но там, где раньше находились двери, теперь оказались только гладкие, пахнущие свежей масляной краской стены. В коридоре вообще ни одной двери не осталось.

— Что за чертовщина, Петр Петрович!

— Я и сам не пойму, Иван Иванович! Неожиданно по коридору прошла вахтерша.