— Неужели… неужели вам никто не помогает? — спросила она у Хью.

— У меня есть медсестра, — резко сказал он. — Она делает уколы и перевязки. Очень хорошая помощница.

Флора представила себе сестру в накрахмаленном переднике, крепкую, полногрудую, молодую и по-деревенски хорошенькую. Наверное, она влюблена в доктора. Почему бы нет? Хью Кайл хорошо сложен, пожалуй, даже красив. Быть может, он понравился и Розе. Она начала флиртовать с ним, он воспринял это серьезно, а потом испытал горькое разочарование.

Дверь в столовую открылась, и вошла Изабель, извинившись за долгое отсутствие. Она заняла свое место за столом, рядом с мистером Кроутером, который любезно встал и отодвинул для нее стул.

— Как Таппи? — вразнобой справлялись гости.

— Отлично. Всем шлет привет. И еще она просила передать кое-что Розе.

Все повернулись к Флоре, радостно улыбаясь, затем снова обратили взгляды к Изабель, ожидая услышать, что же именно просила передать Таппи.

— Она считает, — четко произнесла Изабель, — что мы должны уговорить Розу задержаться здесь. Энтони может вернуться в Эдинбург один, а Роза пока останется в Фернриге. — С сияющим лицом Изабель повернулась к Флоре. — Я считаю, что это замечательная идея, и надеюсь, Роза, ты останешься.

О, коварная Таппи.

Флора почувствовала себя так, как будто она стоит на сцене, ослепленная огнями рампы, и тысячи глаз смотрят на нее. Она не знала, что делать. Посмотрев на Энтони, она увидела в его лице отражение собственного смятения. Молча умоляя его о помощи, она попыталась что-то сказать, с трудом узнавая свой голос:

— Я… вряд ли я…

Энтони отважно бросился на ее защиту.

— Изабель, ведь мы говорили тебе, что Роза должна вернуться.

Но со всех сторон посыпались возражения:

— Ерунда.

— Зачем ей возвращаться?

— Все будут рады, если она останется.

— Таппи будет просто счастлива!

— Для возвращения нет причин…

Они все улыбались, упрашивая ее остаться. Брайан откинулся на спинку стула и громко произнес, перекрывая все голоса:

— Я уже предложил это. И считаю, что это блестящая идея.

Даже Анна не осталась в стороне:

— И правда, не уезжайте так скоро.

Говорили все, кроме Хью. Мистер Кроутер, сидящий на противоположном конце стола, заметил это.

— А вы, доктор? Вы согласны, что Розе следует провести с нами еще несколько дней?

Все замолчали, глядя на Хью, ожидая его поддержки.

— Нет, я не думаю, что ей стоит оставаться, — проговорил он. А затем добавил, слишком поздно, чтобы смягчить колкость своих слов: — Если, конечно, она сама этого не хочет.

Он посмотрел на Флору, и в его холодных голубых глазах был вызов.

Что-то случилось с Флорой: то ли из-за вина, которое она выпила, то ли из-за утренней встречи на берегу. В ней вспыхнуло упрямство.

Через годы, издалека, она услышала предостерегающий голос отца: «Ты готова отрезать нос назло лицу».

— Если Таппи хочет, чтобы я осталась, — объявила Флора, — конечно же, я останусь.

После того как суровое испытание этого вечера завершилось — гости разъехались, собак выгуляли, кофейные чашки отнесли на кухню, и Изабель, поцеловав их обоих, отправилась спать, — Энтони и Флора остались вдвоем у угасающего камина.

— Зачем ты согласилась?

— Не знаю.

— Ты сошла с ума.

— Возможно. Но теперь уже поздно.

— О, Флора!

— Я не могу отказаться от своего слова. Ты не против?

— Нет. Как я могу быть против, если Таппи этого хочет? Если ты сможешь выдержать, сможешь справиться. Но…

— Но что?

— Я беспокоюсь о тебе. Ведь я обещал, что это продлится только два дня.

— Я знаю. Но все оказалось не так.

— Ты хочешь сказать, что мы думали, Таппи умирает, а теперь мы знаем, что она идет на поправку?

— Да. Это и другое.

Энтони тяжело вздохнул и пнул носком ботинка прогоревшее полено.

— Черт, что теперь будет?

— Это зависит от тебя. Ты можешь сказать Таппи правду.

— Сказать ей, что ты не Роза?

— Неужели это так трудно сделать?

— Это невозможно. Я никогда в жизни не обманывал Таппи.

— Но сейчас обманул.

— Да, сейчас обманул.

— Думаю, ты ее недооцениваешь. Она все поймет.

— Я не хочу говорить ей, — заупрямился он.