— Спокойно, старина, я готов вернуть тебе эту ,Д сумочку, но я хочу все знать... Кто-то убрал Баро на...

— Я тут ни при чем.

— Но ты его знал? Наступило гнетущее молчание.

— Хорошо, — сказал Женис. — Я ухожу. Брошу сумочку в Рону. А ты объяснишь полицейским...

— Подождите... Вы мне ее вернете?

— Почему бы нет? Я не из полиции. Нужен ты мне! Расскажешь все, и я уйду, оставив тебе этот маленький подарок. Ты меня забудешь, я забуду тебя... Оба мы будем держать язык за зубами, и никто не узнает, что ты мне доверился. Но надо торопиться, а то опоздаешь на работу. Карню думал недолго.

— Хорошо. Я немного знал Барона... Он когда-то водил грузовики и работал со мной вместе... Давно, лет десять назад. Но мы иногда встречались за стаканчиком божоле. В воскресенье 18-го он мне предложил это дело.

— Сколько?

— Десять тысяч... Новых.

— Значит, миллион старых! Болван, небось всегда говоришь в старых, а тут преуменьшаешь... Ладно, продолжай.

— Я должен был лишь наполнить цистерну вечером и оставить документы в кабине.

Женис удивился.

— Погоди, не торопись. Это что, в порядке вещей — заполнять цистерну накануне?

— Иногда, если шеф разрешает... Если надо ехать рано утром... Как в тот раз. Да и в других случаях можно договориться.

— А документы? Обычно ты их забирал с собой?

— Всегда. После этой истории стал оставлять, о чем сожалею...

— Но он же не мог войти, не имея документов... Ну, да, конечно!.. Идиоты! Они взяли этот риск на себя? Оба охранника?

— Надо думать.

— Дальше! Кто ехал сзади на легковой машине?

— Послушайте, — проговорил Карню, волнуясь, — я не знал, что там затевается... Сказал жене, что работаю ночью... Теперь она о чем-то догадывается...

— Как, в этой машине был ты?

— В «Порше» Барона... Мы поменялись ролями... На случай, если вдруг возникнут какие-нибудь осложнения. Он — за рулем цистерны, я — в «Порше». Идиотизм, но я понял, что Барон получил вознаграждение за то, что вел цистерну. Только я догадался об этом уже потом.

— Ты знал маршрут?

— До этого проклятого поселка знал... Я должен был дожидаться в пятистах метрах от Гийоза. Я думал, что там находится гараж или заправочная станция.

— Не валяй дурака, старик... Ты получаешь миллион, Барон в два или три раза больше. А где ж тогда прибыль от перепродажи бензина?

Монтелье быстро соображал, и Карню об этом тоже думал. Он вздохнул:

— Знаю... Барон прибежал в панике, сказал, что цистерна застряла, и мы поскорее смотались.

— Ты не въезжал в поселок?

— Нет. Что я, с ума сошел! Я перетрусил и ждал в машине... Если вы думаете, что я из тех, кто привык к таким делам, вы ошибаетесь... Я уж тогда пожалел.

— Ладно, ладно, не пыхти.

: — Я развернулся и, отъезжая, увидел пламя... Барон сказал, чтобы я не обращал внимания. Но я смотрел в зеркало...

— И все?

— Пламя стало огромным, и я заметил тени... Силуэты, что ли.

— Силуэты? Сколько?

— По меньшей мере два. может, три.

— Сколько времени отсутствовал Барон? Раздув щеки, Карню сделал гримасу, давая понять, что ему ожидание показалось очень долгим.

— Больше получаса, во всяком случае... У меня уж не было сил... Холодно было в этом тумане... Но с меня пот катился градом.

— Да, стоял туман, и, несмотря на это, ты заметил силуэты?

— На таком-то пожаре! — возмутился Леон Карню. — Туман растаял, вот... Иногда на аэродромах при тумане специально зажигают огромные горелки. Так же было в поселке. Я вдруг увидел дома. Они горели все разом.

— Цистерна взорвалась?

— Нет... Ничего подобного... Но она, наверное, взорвалась потом. Не знаю, что произошло... Барон наврал мне, когда сказал, что цистерна застряла... Я лично думаю, что они хотели куда-то перелить бензин... И все загорелось.

— По-твоему, существует какой-то тайный склад? Но тридцать тысяч литров нельзя было продать больше чем за четыре миллиона старых франков... Наши подсчеты совпадают?

— Отпустите меня. Мне надо на работу. И я уверен, что жена смотрит на нас из-за ставен... С того дня она какая-то странная... Я не хотел бы ее лишний раз волновать.

— Погоди, а деньги?

— Может, хватит, а?

Он опять был готов броситься в атаку, защищая то. что заработал ценой страха, самого сильного, который он пережил за всю жизнь.

— Не путай... Как тебе заплатили? В каких купюрах?

— По пятьсот франков.

— Дай-ка мне одну бумажку.

— Дать одну вам?

— Ну да... Одну. Может, ты думаешь, что я тебе ее разменяю, а? Ты не находишь, что и так легко отделался?

— Мне надо выйти. Деньги в багажнике. Господи, может, отъедем подальше, моя жена...