И что вы тогда предприняли? (подобострастно спрашивал журналист).

Шепилов: Детали для первого персонального компьютера я привез из Германии в Питер в восемьдесят девятом году. Собрал его в своей квартире, что называется, на коленке. И подумал: а почему бы не сделать снабжение вычислительной техникой, в которой Россия тогда отчаянно нуждалась, делом жизни? Вскоре я зарегистрировал собственный кооператив, а еще через полгода он уже поставлял заказчикам до ста “персоналок” ежемесячно. Именно мне удалось удовлетворить первичный спрос города на Неве на компьютеры – ну и заработать первоначальный капитал.

Чем вы, Андрей Ильич, занимаетесь сейчас?

Шепилов: Что называется, всем понемногу. Торгую деловой древесиной, бумагой, целлюлозой, нефтью, цветными металлами. У меня есть четыре кафе, ферма, хлебопекарня. Моей компании принадлежит контрольный пакет акций четырех предприятий металлургической отрасли. Первая моя любовь – компьютеры – тоже не забыты. У меня есть компания, которая торгует ПК в России, а также фирма, производящая программное обеспечение, зарегистрированная в США. Смею вас заверить: она создает продукт не просто конкурентоспособный на мировом рынке, но – превосходящий по качеству американские.

Вы – коренной петербуржец, но встречаемся мы с вами в Москве… Где вы сейчас живете?

Шепилов: В самолете. Действительно, я в 1992 году перебрался в Москву. (“Как раз в те самые годы его друг Котов стал зампредом Госкомимущества”, – подумал Дима.) Однако дела требуют моего присутствия и в Петербурге, и в других городах России, и за рубежом. Так что я действительно провожу слишком много времени в самолете. К счастью, мне удалось купить небольшой частный самолет, и теперь мне не надо подстраиваться под расписание полетов. (“Вот самодовольный богач!” – с досадой подумал Дима.) В свое время было много шума по поводу вашей покупки Приволжского бумажного комбината, где работает около пяти тысяч человек, всего за 50 тысяч долларов. А также ввиду того, что вы приобрели Северный горно-никелевый завод за сумму 105 тысяч долларов… Как вы прокомментируете эти слухи?

Шепилов: Да, действительно, я совершил данные покупки примерно за указанную вами цену. Что я могу сказать по этому поводу? У нас сейчас, слава богу, свободный рынок. И любой товар, от сникерса до завода, продается за ту цену, которую за него готов заплатить покупатель. И если я приобрел Приволжский бумкомбинат и Северный завод в 1992 году примерно за сто пятьдесят тысяч долларов – значит, именно столько эти предприятия стоили”.

"Н-да, – скептически заметил про себя Дима. – Именно столько они и стоили… Тебе – стоили… Потому что твой приятель Котов в то время работал в Госкомимуществе и ведал распродажей народного добра… Жулики они все – ох, жулики. Растащили Россию”.

Дима не стал дальше читать “заказуху”, с досадой свернул файл. Вернулся в меню поискового сервера.

Три других заметки с упоминанием фамилии Шепилова отчего-то датировались одним и тем же днем: десятым октября нынешнего года. Еще не понимая, что сие значит, Полуянов открыл первую из них.

Заголовок гласил: “БИЗНЕСМЕНА ЗВЕРСКИ УБИЛИ В СОБСТВЕННОЙ КВАРТИРЕ”. Дима невольно присвистнул и впился глазами в текст:

"Ночью в своей квартире в фешенебельном доме близ метро “Новослободская” был зверски убит известный предприниматель Андрей Шепилов. Труп вчера утром обнаружила приходящая экономка бизнесмена. Как обычно, в 6.45 она поднялась в квартиру Шепилова на третьем этаже, чтобы приготовить хозяину завтрак. Дверь была заперта, на звонки никто не отвечал. Молчал и телефон в квартире, и оба сотовых аппарата Шепилова. Тогда горничная открыла дверь своим ключом и обнаружила хозяина, распростертого посреди гостиной. Его зверски избили, а затем задушили. На столе стояло несколько бутылок водки и вина, а также закуски. Из квартиры ничего ценного не пропало. При Шепилове осталась также немалая сумма в долларах и рублях и документы. Экономка немедленно вызвала милицию.

Следствие полагает, что убийство произошло на бытовой почве и его совершил один из знакомых Шепилова, которого тот сам впустил в квартиру. Впрочем, сыщики не исключают также, что убийство носило заказной характер”.

– Боже! – вскрикнул Дима. – Еще один!.. – Откинулся в кресле, нетерпеливо прокричал:

– Надька, беги сюда!..

С кухни быстрыми шагами пришла Надя, в руках она держала половую тряпку.

– Смотри! – Дима повернул к ней экран ноутбука. Сам вскочил, взволнованно заходил по комнате. Воскликнул:

– Девятого октября!.. Как раз я был в Амстердаме! Потому и не слышал ничего!.. Ах, я осел!.. И убили Шепилова за три дня до смерти мамы!.. Вот оно что!

Надя читала заметку на экране лэп-топа. Дима пробежался по комнате, закричал на нее:

– Ну, ладно, я был за границей, потому и не слышал ничего. А ты-то где была?! Ты что, телевизор не смотришь?!

– А что, я должна? – хладнокровно отрезала Надя. Дима остановился как вкопанный, скривил рот. Пробормотал:

– Да, действительно, не должна… Потом еще пробежался по комнате, опять остановился и проорал:

– А эта дурища, Снегуркина!.. Она позавчера нам рассказывала о Шепилове как о живом! А он уже две недели к тому времени был мертвый!.. Она – что, тоже ничего о своем однокурснике не слышала?! Телевизор не смотрит, газет не читает?!. Ох, бабы!.. Ну, бабы!.. Вам бы только шарфики вязать да пыль вытирать!..

Надежда, не обращая внимания на Димин ор, дочитала заметку до конца, повернулась к нему, спокойно спросила:

– А, собственно, что случилось?

– Ты что – не понимаешь?! – вылупил на нее глаза Дима. – Или прикидываешься?.. Серия убийств началась с него, с Шепилова!.. Не может это быть простым совпадением!.. В нем, в Шепилове, – все дело!.. Кто его замочил – тот и остальных убил! И мою маму – тоже! И твою!..