Мелькнула предательская мысль. Ей нестерпимо захотелось, чтобы он подошел, повалил ее на спину, захватил ее губы своими… Именно поэтому она не собиралась никуда с ним ехать. Он, это совершенно очевидно внесет разруху в ее жизнь. Она посмотрела на его рот. Нижняя губа выглядела сочной и чувственной. Ужасную разруху…

— Почему? — спросил он.

Она оторвала взгляд от его губ и поднялась с кровати. Подтянула к себе наугад ящик и начала его распаковывать.

— Что почему?

— Почему не поедешь смотреть дом?

Ох-ох! Ящик, который она раскрыла, оказался полным белья! Вещами, которые она больше не носит. Облака кружев и искушения. Она начала быстро засовывать вещицы обратно в ящик.

— Я еще не распаковала вещи. Мне нужно смазать двери. И испечь булочки. Дом не выглядит домом, пока в нем не испекут булочки.

Она бубнила, точно идиотка, бросая на него через плечо взгляды, дерзко задирая подбородок. Он не понимает, что ведет себя назойливо. Ему не следовало бы стоять в дверях спальни. И не слишком ли много интереса в его глазах, когда он смотрит на ящик с бельем?

Легкая улыбка тронула его губы.

— Уходи, — возбужденно произнесла она. — Я занята.

— Если ты поедешь посмотреть дом, потом я помогу тебе распаковать ящики.

Глупости. Он не нужен ей в качестве помощника. Он будет лишь смущать ее, внося в жизнь чувственную тревогу. А последнее время она прекрасно без нее обходилась.

— И испечь булочки, — продолжал он. — Я помогу тебе печь булочки.

— Рик Чейз, — она повернулась к нему лицом и уперлась кулаками в бока, — ты не умеешь печь булочки!

— Это первое, что я умею делать. — Теперь его взгляд замер на ее губах. В глазах огонь, мечта и что-то еще. Это не так уж удивительно. Он живет один дольше, чем она. Но Рик может иметь любую женщину, какую захочет.

Слабость охватила ее. Ей хотелось броситься ему в объятия. Разрешить себе впитать его силу. Принять его предложение. Но в этом все дело. Ей нельзя быть слабой. Ей нельзя выглядетьслабой.

— Это ты была плохой кухаркой, — напомнил он. Он оторвал взгляд от ее губ. — Держу пари, что ты машинным маслом для дверей смажешь свои булочки.

Он напомнил давнее-давнее время. Ее первые подвиги на кухне как молодой жены и матери были просто катастрофичны. Но она с жаром заставила себя учиться и преуспела. В особенности то, что было нужно для Бобби в школе. Она научилась украшать пирожные в День святого Валентина, печь шоколадное печенье для благотворительной продажи. Научилась готовить лазанью, ростбиф и жарить цыплят. Однажды Линда ухитрилась без помощников приготовить целый обед — индейку и шоколадно-ореховые пирожные — для скаутского отряда Бобби, а это сорок две девочки!

Но Рик об этом ничего не знал. Он только знал, что Блэйер нанял кухарку, как только смог себе позволить. Ростбиф сменился биф-Веллингтоном, который подавали с йоркширским пудингом. Линда почувствовала, как знакомый холодок сжал грудь. Это случалось всякий раз, когда мысли возвращались к ее жизни с Блэйером. Одно-единственное воспоминание могло испортить весь день!

Она вспомнила, что теперь ее меню состоит из тостов с арахисовым маслом и крупно нарезанных, как она любила, помидоров.

— Хорошо, — неожиданно сказала она. — Я буду готова через несколько минут.

Он отсалютовал ей и закрыл дверь.

Она опустилась на кровать. Правда заключалась в том, что она становилась сама собой. Она испытывала облегчение от того, что жизнь вернулась в свою колею. И началось это, когда редкий красный журавль оторвался от земли.

— Линда, — серьезно сказала она себе, — вспомни о счастье. Это твой вызов богам.

Пятнадцать минут спустя она нашла его на улице. Линда выбрала кремовые слаксы и алую блузу. И никакого макияжа. Бобби бы гневно вытаращила на нее глаза.

Рик осматривал ее машину.

— Привлекательная, — улыбнулся он.

Она полусознательно коснулась волос. «Привлекательная» — не тот вид, какой она старалась себе придать. «Привлекательная-но-равнодушная» — так можно выразить ее желание.

Потом она поняла, что он имел в виду машину.

Это был «мерседес-бенц», микрокомпакт. Еще одна покупка для новой жизни.

— Бобби называет ее банкой из-под зеленого горошка, — сказала она и не удержалась, любовно погладила маленькую машину. — Она не могла поверить, что я избавилась от SL-500 в пользу этого автомобиля.