Оба эти «труда» являли собой удивительный пример вопиющей наглости и невежества, но кто посмел бы тогда у нас вспомнить сказку о голом короле? Вот, например, два самых «гениальных» открытия, сделанных вождем-ученым в книге о социализме, первое – закон современного капитализма, второе – закон социализма.

1) Закон капитализма: «Обеспечение максимальной капиталистической прибыли путем эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путем закабаления и систематического ограбления народов других стран, особенно отсталых стран, наконец, путем войн и милитаризации народного хозяйства, используемых для обеспечения наивысших прибылей».

2) Закон социализма: «Обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники».

Такая вот тарабарщина… Если в 30-е годы вся страна обязана была изучать сталинский курс истории партии, а в 40-е годы – его брошюру о войне, то теперь все погрузились в проблемы языкознания и социализма. Это было обязательно для каждого! С таким же успехом в известном анекдоте обитатели сумасшедшего дома изучали телефонную книгу.

Еще одной страшной гримасой сталинской послевоенной агонии стало празднование 70-летия диктатора в декабре 1949 года. К нему загодя была обязана готовиться не только вся огромная страна, от Кремля до детского садика, но и почти полмира, от Албании до Китая, то есть весь социалистический лагерь. Много месяцев в Москву поступали тысячи подарков Сталину ко дню его рождения со всего света (уж зарубежные коммунисты на местах постарались, причем, как обычно, на наши же деньги!) и, конечно, со всех советских областей, краев и республик. Их оказалось столько, что они вытеснили экспозиции из крупнейших столичных музеев, люди были обязаны ходить туда и восхищаться ими. А сколько на эту тему было написано книг и создано художественных произведений во всех жанрах! Такой лавины славословия в адрес одного человека история еще не знала. Со всего мира в Москву съехались коммунистические лидеры и так называемые прогрессивные деятели. Кульминацией торжеств стал вечер в Большом театре. В течение нескольких часов десятки выступавших выходили с приветствиями перед сидевшим в кресле Сталиным.

Самым потрясающим за весь вечер было то, что Сталин не произнес ни слова! Нельзя даже сказать, что он по виду своему был доволен, скорее всего, нет. Это отмечался не юбилей царя-победителя, всех облагодетельствовавшего, а тирана, всех унизившего. Похоже, что отношение Сталина ко всему происходящему в Большом театре было сродни тому настроению, с каким он встретил победу, когда ее радость ему омрачила американская атомная бомба. Видно, с тех пор он так и не оправился. Мог ли полностью психически нормальный человек так повести себя на таком воистину невиданном юбилее? Ходили слухи, что в кресле сидел не сам вождь, а его двойник. В то время все могло быть, тем более что у Сталина, как и у Гитлера, двойник имелся…

А вскоре наступила последняя стадия сталинской агонии. Обожествленный идол словно с цепи сорвался. По всему стало видно, что дошел черед до его любимого занятия – уничтожения своих самых близких сподвижников, все шло к тому, что им не уйти от судьбы тех, чьи места они занимали у подножия сталинского трона. От слухов и намеков, исходящих в том числе и от самого вождя, дело стремительно шло к развязке очередной сталинской интриги. В 1952 году он расширил число членов Президиума ЦК партии до 25 человек (обычно их было около десяти), а Секретариата ЦК – до 10 человек (обычно было около пяти). То есть при ликвидации нескольких старых членов оба высших партийных органа, Президиум и Секретариат, вполне могли функционировать без них. На Пленуме ЦК партии Сталин резко выразил свое недовольство своими старыми и самыми близкими сподвижниками, в том числе Молотовым, Микояном, Ворошиловым и даже Берией! Было ясно, что их участь предрешена… Только смерть вождя помешала ему еще раз повторить в 1953 году кровавую вакханалию 30-х годов. Но пока он был жив и умирать не собирался (удар хватил его неожиданно), его перепуганным соратникам оставалось только дрожать от страха или же самим побеспокоиться о своей безопасности.

Все это отнюдь не гипотеза, не предположение. Нужно было знать Сталина. Он только что уничтожил цвет еврейской интеллигенции в стране, а судьбу всех советских граждан еврейской национальности он для себя уже решил, оставалось это только технически и организационно оформить, все необходимые приказы и приготовления были уже сделаны. Старый хищник учуял запах крови, и остановить его было невозможно. Зная все это, его ближайшие соратники понимали, что их ожидает вслед за решениям «еврейского вопроса». Так причудливо совпали по времени обе последние типично сталинские интриги Напомним еще раз об обстановке тех дней: никто, конечно, не догадывался, что они являются последними для товарища Сталина. Уже упоминавшийся выше писатель Ю. Борев так описывает ту ситуацию:

«Согласно сталинскому сценарию, должен был состояться суд над „врачами-убийцами“, который приговорил бы их к смерти. Некоторых преступников следовало казнить, других позволить разъяренной толпе отбить у охраны и растерзать на месте. Затем толпа должна была устроить в Москве и других городах еврейские погромы. Спасая евреев от справедливого гнева народов СССР, их предстояло собрать в пунктах концентрации и эшелонами высылать в Сибирь.

Хрущев пересказывал Эренбургу свою беседу со Сталиным. Вождь наставлял: „Нужно, чтобы при их выселении в подворотнях происходили расправы. Нужно дать излиться народному гневу“. Играя в Иванушку-дурачка, Хрущев спросил: „Кого их?“ – „Евреев“, – ответил Сталин, наслаждаясь своим интеллектуальным превосходством. Утверждая сценарий депортации, он распорядился: „Доехать до места должно не более половины“. По дороге предполагались „стихийные“ проявления народного гнева – нападения на эшелоны и убийства депортируемых.

Так Сталин готовил окончательное решение еврейского вопроса в России, как рассказал об этом Эренбург.

Один из старых железнодорожников, живущий в Ташкенте, рассказывал мне, что в конце февраля 1952 года действительно были приготовлены вагоны для высылки евреев и уже были составлены списки высылаемых, о чем ему сообщил начальник областного МГБ».

Итак, далее Сталин переходил к другой проблеме, связанной с очередной чисткой своего ближайшего окружения, что для вождя, как известно, вообще было занятием традиционным, привычным, можно сказать, обязательным. Во всяком случае Сталин, по всей вероятности, считал, что это только укрепляет его единоличную власть. Освободившись от старых, слишком много знавших слуг, он мог, с большой пользой для себя опираться на новых, еще более старательных. Заодно со своим обреченным на гибель ближайшим окружением он хоронил много страшных тайн, которым в этом случае уже не суждено было никогда всплыть на поверхность.