Шрифт:
Появившийся вскоре Бен забрал тарелки и принес кофе — все это молча, с непроницаемым лицом. Нику показалось, что во взгляде его мелькнуло осуждение (интересно, с какой стати?!).
Ему до смерти хотелось как можно быстрее отправить гостью спать — и остаться наконец одному. Но не тут-то было! Алисия, изящно отставив пальчик, выпила чашечку кофе, налила вторую, попросила немного коньяка, а потом снова завела бодягу о жалобе, поданной в банк, и о том, как ей теперь неудобно перед «бедным Тедди Палмером».
— Миссис Тревер, — решительно перебил ее Ник. Тут же поправился: — Алисия, я уже сказал — мы поговорим об этом завтра. А сейчас уже поздно, вы, наверное, устали с дороги. Да и у меня еще есть кое-какие дела.
Это подействовало — Алисия допила наконец кофе и удалилась. Вид у нее, правда, был несколько недовольный — ну да наплевать!
Следующим на очереди оказался Бен.
Обычно во время ванны, массажа и всего прочего они болтали о чем попало, но на этот раз он хранил зловещее молчание, да и вид у него был мрачный.
— А ты почему вместе со всеми не ужинал? — решил, на свое несчастье, поинтересоваться Ник. — И что значит «места нет» — всегда же хватало?
— А я не нанимался за столом со стервами сидеть! — отрезал Бен. — И я не дворецкий — чемоданы ее таскать!
Ну что он взъелся из-за такой мелочи?!
— А что же мне делать было? — из последних сил попытался воззвать к здравому смыслу Ник.
— А ничего! В дом всякую дрянь не зазывать!
— Но это же мать Нэнси!
— Ах ма-ать?! — Это слово в устах Бена почему-то прозвучало как оскорбление. — Так, значит, ты из-за этого перед ней перья распускал?! Нэнси вон только о ней услышала, и в обморок упала — а тебе наплевать?! Даже встретить ее не вышел — так залюбезничался.
— Это мое дело! — не выдержал наконец и рявкнул Ник. Ругаться, лежа на спине, было весьма неудобно.
— Твое — так меня не спрашивай. А за стол я с этой сукой не сяду и прислуживать ей не буду. Навидался я таких уже — блевать охота.
— Где это ты, интересно, таких навидался — в тюрьме?!
Лицо Бена мгновенно застыло — Ник и сам понимал, что это был удар ниже пояса. Но уж очень хотелось как-то врезать ему, чтобы перестал с хамски-снисходительным видом лезть не в свое дело.
Тем не менее Бен ответил — медленно и без выражения:
— Нет. Раньше.
Больше Бен не произнес ни слова. Лишь под конец, Уложив Ника в постель, в ответ на вопрос: «А она что — правда в обморок упала?» — бросил короткое «Да» и с тем вышел.
Глава 20
Может быть, если бы удалось заплакать, стало бы легче. Но плакать не получалось, словно все внутри высохло, и Нэнси лежала, тупо глядя в потолок.
С того момента, как она вошла в гостиную, жизнь стала похожей на невыносимый, кошмарный сон. Ник явно злился на нее — за что? За то, что она помешала им? А от бесконечных насмешек Алисии хотелось спрятаться куда-нибудь и сделаться маленькой-маленькой, чтобы ее никто не нашел!
Но самое ужасное, что выставляла Нэнси неловкой «маленькой глупышечкой» и заливисто смеялась, показывая белое нежное горло, Алисия с одной-единственной целью — произвести впечатление на Ника. На Ника, на которого она, что называется, «положила глаз» — уж Нэнси-то свою мать знала! А он... теперь он имел возможность сравнивать... И это было страшнее всего: видеть, как он смотрит на нее, и глаза его становятся недовольными, почти презрительными — а потом переводит взгляд на Алисию — и улыбается.
В последнее время все вообще пошло как-то наперекосяк. Никак не удавалось отделаться от мысли, что Ник жажет, что женился на ней. Да и правда, если подумать — зачем она ему?
Хотелось, чтобы он хоть раз спросил: «Что с тобой?», почему она реже стала заходить к нему в мастерскую. Но он не спрашивал... А ей снова и снова вспоминалось перекошенное злое лицо и знакомо-незнакомый голос, кричащий: «Да замолчи ты, наконец! Если ты такая беспомощная, что сама со своими делами справиться не можешь и из-за денег за калеку вышла...»
Но это неправда! Ей просто было хорошо с ним — вот и все! Да, она «беспомощная», не умеет бороться за себя — но замуж за него она вышла не из-за денег!..
И у них в жизни еще все может быть хорошо — нужно только, чтобы он понял это. Потом, попозже, когда все в доме утихнет, можно будет пойти к нему в спальню, и лечь рядом, уткнуться лицом в теплую волосатую грудь — все-таки Ник действительно жутко шерстяной, прямо как медведь! И он обнимет ее, как всегда...
Она не будет ему сегодня ничего рассказывать — потом, когда Алисия уедет! Просто — прижмется, просто почувствует на себе его теплые руки, просто... ну не рассердится же он, если она немножко поплачет?..