Спустя минуту они шли к алтарю. Кимберли беспомощно огляделась вокруг и перевела взгляд на свои пустые руки. В них не было даже цветка. И это модное броское платье, такое неподходящее для маленькой старинной церквушки, казалось пропитанной атмосферой любви и согласия. Но что общего имеет любовь с их «частным соглашением»?

Кимберли вдруг почувствовала себя преступницей. Как и всякая женщина, она мечтала о свадьбе. Но даже не предполагала, что выйдет замуж за человека, который не любит ее. Не будет ни отца, ни друзей, ни даже свидетелей. Слезы застлали ей глаза. Она быстро моргнула. Что за нелепые сентиментальные мысли. Кольцо скользнуло на ее безымянный палец, и все было кончено. Когда Агостино попытался поцеловать ее, она слегка повернула свою золотистую голову и подставила ему прохладную, мокрую от слез щеку.

— Что с тобой? — спросил новоиспеченный муж, ведя новобрачную вниз по ступенькам. Одной рукой он упрямо прижимал Кимберли к себе, несмотря на ее попытки высвободиться. — Откуда эти слезы?

— Я чувствую себя кругом виноватой… — Она шмыгнула носом и попыталась взять себя в руки. — Мы только что дали клятвы, которых не должны были давать.

Кимберли села в лимузин. Перекинувшись парой слов с адвокатом, Агостино уселся на водительское сиденье и захлопнул дверцу. Тихонько заработал двигатель, машина тронулась с места. С каждой секундой звенящая тишина становилась все невыносимее.

— Скажи, есть ли на горизонте хоть тень надежды на хорошее настроение невесты? — поинтересовался наконец Агостино в своей обычной иронической манере.

— Я не чувствую себя невестой, — равнодушно отозвалась Кимберли. — Разве тебе это нужно?

Агостино резко остановил машину посреди безлюдной проселочной дороги. Кимберли недоуменно уставилась на него. От его холодности не осталось и следа, когда он, к величайшему изумлению Кимберли, с силой притянул ее к себе и страстно поцеловал в губы. Она в отчаянии молотила сжатыми кулачками по его мускулистой спине, но его страсть все разгоралась, пронзая ее электрическими разрядами.

Перед глазами у нее все плыло. Сердце стучало с бешеной скоростью. Кулаки невольно разжались, и гибкие пальцы заскользили по крепкой шее мужчины. Она сдавалась. Агостино раздвинул языком ей губы и с чувственным стоном проник в вожделенные глубины ее рта. Изнемогая от желания под этим страстным натиском, Кимберли блаженно вздохнула, и в ту же секунду Агостино отстранился от нее так же резко, как и набросился. Его гордый профиль вновь застыл.

— У нас нет времени. Боюсь опоздать в аэропорт.

Распухшие губы Кимберли задрожали. Она опустила голову, но все же успела заметить, что Агостино, который с напускным спокойствием завел машину, очень возбужден. Она покраснела до корней волос и смущенно отвела глаза. Уж очень легко он ведет машину, нервно подумала она. И только теперь заметила, что ее собственный недостаток опыта становится поводом для настоящего беспокойства.

Такой холодный рассудительный мужчина был ужасающе близок к потере контроля над собой. Если он так реагирует на один-единственный поцелуй, что будет сегодня вечером?

Итальянский темперамент Агостино поистине огнеопасен. Она уже не раз противостояла его мужественности, обжигающей страсти, неуемному желанию обладать. И раз уж он считает, что у нее были любовники, то, вероятно, будет не слишком беспокоиться о прелюдии. От нее он ожидает того же пыла и нетерпения…

К счастью, Агостино не неуклюжий подросток, успокаивала себя Кимберли. Опытный любовник, он должен оказаться умелым и понимающим. Ему и в голову не может прийти, что она еще невинна. Она как-то читала в дамском журнале, что большинство мужчин не в состоянии понять, девственна женщина или нет.

Честно говоря, Кимберли казалась себе ужасно нелепой. Смущенная, она уставилась в окно и приказала себе ни о чем не думать. Она даже изобразила зевок. Постепенно напряжение отпускало ее, усталость брала свое.

В аэропорту Агостино помог ей выйти из машины. Увидев ее бледное безучастное лицо, он нахмурился.

— Ты в порядке?

— Я просто немного устала.

Они летели на Сицилию, и личный самолет Агостино уже ожидал новобрачных. Он бережно усадил ее в кресло, и сразу после взлета им подали завтрак. Кимберли едва притронулась к еде и чуть пригубила бокал вина. Посреди разговора, который Агостино пытался поддерживать, ей вдруг бросилось в глаза обручальное кольцо на ее пальце.

Он мой муж, потрясенно подумала она. И так же резко отмела эту мысль. Она не станет думать об этом человеке как о своем муже, ибо слишком хорошо знает, что уж он-то не считает ее своей женой. Частное соглашение — это не нормальный брак. Взгляд ее прекрасных глаз словно застыл. Кимберли стянула с пальца золотое колечко, с минуту изучала его, презрительно скривив губы, а потом положила его на столик.

— Забери его, — равнодушно бросила она. Агостино посмотрел на нее так, словно она влепила ему пощечину. На его лице проступил лихорадочный румянец — он кипел от гнева.