Эти его слова стали буквально бальзамом на душу Фаррука. Томимый ревностью он подозревал, что решимость Виолы ввязаться в очередную авантюру связана вовсе не с её патриотизмом, просто этот Охотник, а теперь, как выяснилось, законный властитель Дарклана вскружил голову юной девице. Но радость его продолжалась недолго, поскольку демон все испортил.

— Глан, ты не прав. Двое магов в нашей команде будут не лишними. Слабоваты, конечно, но пока мы доберемся до твоего Генеша Тамбы, затем до Бааль-Даара, я над ними основательно поработаю. Нам не следует недооценивать возможностей противника. И еще, Виола права, тебе, как истинному императору необходима группа поддержки, иначе говоря, свита, которая станет доносить до народа высочайшую волю и собственным примером рекрутировать новых членов в ряды твоих сторонников. Надеюсь, я понятно излагаю свои мысли?

— Но я не собираюсь никуда рекрутироваться, — Фаррук мгновенно сообразил, куда клонит хитроумный демон и решил из последних сил повлиять на ситуацию. — Виола, немедленно уходим! Нам пора.

— И куда же это ты собрался бежать, Фаррук? — не скрывая ехидцы в голосе, поинтересовалась чародейка. — Впрочем, если торопишься, мы с Гланом тебя не задерживаем. Можешь отправляться на все четыре стороны.

— Но мы же с тобой… — стушевался Фаррук, — Но у нас отношения… и я надеялся…

На парня было жалко смотреть, настолько расстроенным он выглядел, а тут еще демон подлил масла в огонь:

— Ревнует он тебя, девка. Вот чего. Я уже давно заметил. Потерял голову до такой степени, что даже мое заманчивое предложение не смог адекватно оценить. Ему архидемон Владыка Владык предлагает реальный скачок на пути к совершенству, заметьте, безвозмездно, то есть даром, а он обо всякой ерунде в это время думает.

— Это правда, Фаррук? — Виолетта Бастиан осуждающе посмотрела на товарища.

Чародей от стыда был готов сквозь землю провалиться — вряд ли кому-то понравится, если его душу вывернут наизнанку и выставят на всеобщее обозрение. Но, набравшись духа, он все-таки выдал:

— Да, Виола, это правда. То, что между нами произошло перед бегством из школы, позволяет мне надеяться на твою благосклонность. Я люблю тебя и… вообще… короче… вот так…

Девушка с грустью посмотрела на окончательно стушевавшегося мага и с болью в голосе сказала:

— Милый Фаррук, то, что между нами тогда случилось, уже было у меня как минимум с дюжиной гладиаторов, не считая барона Бельдокса — и все это не по моей воле. Ланиста Патиас хотя и был по-своему добр ко мне и не экономил на афродизиаках, но уверяю тебя, мне это не особенно нравилось…

Пораженный до глубины души откровенным цинизмом любимой девушки Фаррук смог лишь промямлить:

— Но ты же сама говорила…

— …что меня от тебя не тошнит, как от всех прочих моих… партнеров? Да, говорила. Также я говорила, что искренне уважаю тебя, но… извини, Фаррук, со своими чувствами я пока не определилась. Но самое главное, сейчас от одной лишь мысли о физической близости хотя бы с самым распрекрасным принцем меня тянет блевать, прошу прощения за грубость. — И совсем уж неожиданно для присутствующих она закрыла лицо ладошками и горько-горько разрыдалась.

Глан и Фаррук было дернулись, чтобы начать её успокаивать, но тут же сообразили, что вряд ли чем-то смогут ей помочь. Лишь стоявший поодаль демон не проявил ни малейшего беспокойства. Выудив неведомо откуда толстенную сигару, он затянулся ядреным дымом и с видом продвинутого медикуса констатировал:

— Реакция несовершенного человеческого организма на продолжительный стресс. Терапия вряд ли необходима, иначе говоря, время — лучший лекарь.

— Помолчал бы ты лучше, умник! — Глан зло зыркнул на беспардонного знатока человеческих душ.

На что Азуриэль лишь пожал плечами, мол, не хотите выслушать мое компетентное мнение, прозябайте во тьме незнания и от дальнейших комментариев воздержался.

Основательно выплакавшись, Виолетта, наконец, пришла в себя. И первым делом озадачила Охотника вопросом:

— Ну что, позволит ли ваше величество мне… — она многозначительно посмотрела на смущенного Фаррука и что-то прочитав в его глазах, поправилась: — То есть, нам, сопровождать вас?

На что Глан лишь махнул рукой, дескать, делайте, что хотите и с укоризной в голосе сказал:

— Хорошо, Виола, но повторяю еще раз, давай без этих самых "ваших величеств". Если мне суждено будет стать императором, приторной лебезятины я успею наслушаться от придворных лицемеров. А коль не суждено, так нечего и начинать раньше времени.

— И не думай, прохиндей, — задорно оскалился Азуриэль, чем изрядно смутил непривычных к его обворожительным улыбочкам Виолу и Фаррука, — тебе не отвертеться от роли властителя! — И, обратив взор на чародеев, пожаловался на своего подопечного: — Наш Глан тот еще типчик. Абсолютно не амбициозен, что для будущего монарха не есть хорошо. Знали бы вы, с какими душевными муками ему приходится преодолевать свою аполитичность. Анархист — вот он кто. Впрочем, это даже занятно, анархисты на высших государственных должностях мне еще не попадались. Как правило, там чистой воды сволочи и отмороженные маньяки, готовые собственными зубами вцепиться в глотку всякому конкуренту. Тем интереснее будет посмотреть на нашего Охотника в роли императора.