— Значит, ты не против, чтобы я обратился к мэтру Патиасу?

— Погоди об этом, — девушка закрыла своей ладошкой ему рот и, приблизив рот к самому его уху, прошептала: — Фаррук, перед тем, как отправиться сюда, мне удалось кое-что узнать от одной девушки из нашего… заведения. Она убиралась в хозяйских апартаментах и случайно стала свидетельницей интересного разговора между мэтром Патиасом и каким-то даркланским магом…

— Даркланский маг… здесь? — Фаррук хоть и был буквально ошарашен, однако произнес означенную фразу также шепотом.

— Да, да, адепт Огненной Чаши, я сама сильно удивилась. Так вот, даркланец настоятельно требовал, чтобы ты как можно быстрее умер, сулил большие деньги, грозился в случае отказа крупными неприятностями. Торг у них был долгий и шумный. Короче, Фаррук, договорились они, что ты погибнешь во время последнего заявленного выступления. Хитрая лиса Патиас не хочет иметь неприятностей от компаньонов, вложивших в проект кучу денег, и позволит тебе выступить на арене еще четыре раза.

— Вот же твари! Даже здесь достали. Сначала предателем объявили, а теперь и вовсе хотят со свету сжить.

— И кто же тебя так невзлюбил? Ты ведь, если не ошибаюсь, числился в любимчиках у самого Магистра.

— Думаю, Магистр на меня за что-то и окрысился. А за какие грехи, мне неведомо, хотя имеется одно подозрение, но об этом как-нибудь потом. Сейчас необходимо что-то срочно предпринимать.

— А что мы сможем сделать, — девушка теснее прижалась к юноше, и у того вольно или невольно вновь приятно засвербело в паху и кровь вновь начала приливать к определенной части тела. — Э, э, герой любовник! — заулыбалась Виола. — Не о том сейчас думаешь.

— А я и не думаю, — смутился Фаррук, — он сам все решает за меня.

— В таком случае давай пойдем ему навстречу, иначе твой дружок станет тебя отвлекать и не даст возможности нам поговорить.

Фаррук с удовольствием принял столь незамысловато завуалированное предложение откровенного свойства.

Очередной акт телесного и духовного соития немного притупил тревожное чувство у обоих любовников. Насытившись, они какое-то время молча лежали, глядя в глаза друг другу. Первым тишину нарушил Фаррук:

— Виола, оказавшись в плену, я много размышлял о том, как бы сбежать на волю. Все упирается в этот проклятый ошейник. Ты прекрасно понимаешь, что снять его без помощи мага нереально. Мы с тобой хоть и чародеи, но толку от нас в нашем теперешнем положении как от козла молока, извини за столь грубое сравнение. Но… — юноша выдержал интригующую паузу, — решение задачи имеется. Ты поможешь мне в этом, деле, я освобожу тебя. Только, скорее всего, тебе это будет не очень приятно.

— Что ты задумал? — в глазах девушки зажегся слабый огонек надежды.

— Виола, — Фаррук заговорил в полный голос и, заметив недоуменный взгляд возлюбленной, пояснил: — Если за нами следят, наша затея обречена на провал и, пожалуй, другого шанса у нас уже не появится. Но я не думаю, что Патиасу уж очень интересно то, чем мы здесь занимаемся — не извращенец же он, в конце концов. — Успокоив перепуганную не на шутку девушку, продолжил уже по теме: — Мы с тобой знаем, что без магии снять ошейник практически невозможно, посредством квазиживых волосков он буквально срастается с плотью человека и содрать его можно только вместе с кожей. Однако если таким способом начать избавляться от ошейника, сердце человека не выдержит болевого шока и остановится.

— Ну да, ты прав, боль будет невыносимой и сердце действительно не выдержит даже у человека с максимальным болевым порогом. Этот момент специально предусмотрен создателями ошейников, чтобы исключить несанкционированное снятие. Но у тебя, как я поняла, есть на этот счет какие-то идеи.

— Разумеется, есть, иначе я бы не завел об этом разговор. Нам поможет глубокая анестезия.

— Анестезия?! — Виола вытаращила глаза на Фаррука.

— Анестезия. А что тут такого странного? Ты изо всех сил приложишь меня по голове твердым тупым предметом. Пока я нахожусь в отключке, ты снимаешь с меня ошейник, вместе с полоской кожи. За неимением скальпеля, тебе придется пользоваться столовым ножом. Туповат, конечно, но ничего. Ты справишься любовь моя, должна справиться!

При этих его словах девушка побледнела и готова была вот-вот упасть в обморок. Фаррук приготовился бежать в соседнюю комнату за вином, чтобы при необходимости привести её в чувства. К счастью не понадобилось, Виолетта все-таки целительница со стажем и страшилками подобного рода её сложно напугать.

Очнувшись от шока она тут же напустилась на него:

— Ты с ума сошел! Хочешь, чтобы я срезала ошейник вместе с кожей…

— Тем самым ты уберешь большую часть псевдоподий внедрившихся в мое тело. Те, что проникли глубже, уже не смогут создать мощный болевой импульс и убить меня. А когда я оклемаюсь, смогу на какое-то время полностью подавить боль и, разумеется, снять ошейник с тебя. А потом ты меня подлечишь.