— Ну и что ужасного в этой записке? — пожала плечами недоумевающая жена.

— Лаура, так пишут, когда уходят к другому мужчине.

Жена громко засмеялась. У нее вздрагивали плечи и трясся подбородок.

— Денни! Я тобой восхищаюсь, — говорила она сквозь смех. — Ты самый лучший из всех живущих мужчин. Откуда ты знаешь, что женщины пишут именно так, когда уходят к другому? У тебя такой богатый опыт? Признайся, милый, что ты крадешь у меня женские романы и тайно читаешь их, закрывшись в туалете.

Денни понимал, что из него пытаются сделать идиота, но не мог остановить Лауру. В нее точно бес вселился.

— Лаура, успокойся, говори по существу, — сделал он попытку привести ее в чувства.

— А теперь ты говоришь, как судья. Нельзя, милый, не верить родной жене.

— Тогда объясни мне содержание записки.

— Хорошо, милый. Только слушай внимательно. Итак. «Денни» — это понятно, это твое имя. Любое письмо начинается с обращения.

— Да, это понятно, — заскрежетал зубами «милый». — Дальше.

— Дальше? «Прости, милый» — это тоже ясно как день. Уехать в годовщину нашей свадьбы не очень хорошо. Согласись? Поэтому я прошу у тебя прощения.

— Попросила. Дальше.

— «Не ищи меня». Просто не волнуйся. Я взрослая девочка и сама найду дорогу домой. Понимаешь, дело было настолько неотложное, а ты стал бы беспокоиться. А так, я же тебе написала, что все будет нормально.

— Все просто отлично. А что значит «Я не вернусь»?

Лаура удивленно подняла брови.

— Какой же ты глупый, милый. Это значит, что я не вернусь быстро, что у меня дело долгое, а ты не должен все это время волноваться. Понятно?

— Более чем...

— «Спасибо тебе за все. Твои подарки я забрала с собой. Мне будет приятно вспоминать тебя». Это вообще не требует комментариев, — обиделась вдруг Лаура. — Только толстокожий мужлан не поймет, что я не могла уехать куда-нибудь и не взять частичку тебя с собой. Просто я очень люблю тебя, милый, и всегда вспоминаю. Это значит, что я люблю тебя, Денни.

— Хороша частичка меня. Целое состояние. На него можно безбедно существовать всю оставшуюся жизнь, — заметил Денни.

— Милый, какой ты меркантильный! — надулась Лаура. — Для меня гораздо важнее цены вещей их назначение. Ведь ты дарил их мне как залог любви. Я очень ценю это.

— Так, — подвел итог Денни, — с запиской мы разобрались. Но ответь мне все-таки на вопрос, где ты была целый месяц и неделю.

— Денни, ты заставляешь меня выдавать чужие тайны, — огорчилась Лаура. — Я не могу тебе это рассказать.

— Лаура, — Денни уже больше не мог сдерживать накопившуюся ярость, — прекрати, пожалуйста. Отвечай на вопрос!

— Хорошо, если ты настаиваешь. Я была в Ноттингеме. У своей кузины.

— Что ты говоришь? — сделал удивленное лицо муж. — А почему я не знаю про эту кузину?

— О, милый, это долгая история. Бедная девушка. Она попала в такую беду. Не очень богатая, очень некрасивая... да еще такое несчастье.

Это она говорит об Энн. Об Энн, которая чудо как хороша. И единственное несчастье которой заключается в том, что ее обманули двое негодяев.

— И что с ней случилось?

— Она заболела. Знаешь, такой тяжелой болезнью... — Глаза Лауры наполнились слезами. — Проказа.

— Проказа?!

— Да, представь себе...

— Но ведь в этом случае больных поселяют в специальные лечебницы и никого к ним не допускают? Я правильно говорю?

— Меня и не допускали, — кивнула Лаура. — Мне разрешали только приносить ей еду и письма. Мне было так больно. Бедная девочка! — Лаура смахнула со своих длинных ресниц слезы.

Денни очень долго молчал, а потом сказал:

— Да не расстраивайся ты так. Она уже вылечилась. Я видел ее сегодня утром. Никаких следов проказы.

Настала очередь Лауры хватать ртом воздух. Удар был нанесен точно в цель. Видимо, она не предполагала, что Денни найдет Энн и все узнает.

По лицу жены Денни видел, что все колесики в ее голове отчаянно крутятся, чтобы выдать новую версию. Но у нее ничего не получалось. Тогда Лаура прибегла к испытанному женскому средству. Она расплакалась. Денни понимал, что это вполне искренние слезы. Ее поймали и приперли к стенке. Вывернуться теперь не удастся.

Но Лаура не сдалась.

— Прости, милый, — сказала она, вытирая слезы. — Я должна рассказать тебе всю правду. Ты поймешь и простишь меня. Я так рисковала нашим браком. Но ты ведь любишь меня. А я так привязалась к Энн...