Эбби пыталась произвести впечатление непреклонной женщины, способной постоять за себя. Майк усадил ее обратно на высокий стул и нагнулся к ней так близко, что она смогла разглядеть золотые прожилки на радужной оболочке его глаз.

— Я пришел к выводу, Абигайль, что ты толком не знаешь, чего ты хочешь, а уж что тебе нужно — и подавно…

— А ты, конечно же, все это знаешь.

— Именно.

— Ты ужасно самонадеянный тип, знаешь?

— Нет, не самонадеянный, а просто человек, который знает, чего он хочет, и умеет добиваться желаемого. И я уже понял, чего хочу.

Эбби охватил страх.

— Но откуда?

Он пожал плечами.

— Может, я сумасшедший.

Он комично поднял брови, пытаясь ее развеселить.

— Ну, в таком случае тебе лучше мне не противоречить. Ведь сумасшедшим нельзя доверять.

— То, что тебе нельзя доверять, я поняла еще вчера, — обреченно сказала Эбби.

Какое-то время он молча смотрел на нее, а во взгляде его больших красивых глаз таилась какая-то загадка.

— Вот почему ты старалась держать меня на расстоянии, да Эбби? — вкрадчиво спросил он.

У Эбби возникло ощущение, что Майк все прекрасно понимает. Когда он поднес руку к ее щеке, она инстинктивно отпрянула, но — увы — слишком поздно. Его длинные загорелые пальцы нежно скользили по ее щеке, вызывая ответное чувство, не подвластное увлеченной женщине.

— Ты можешь довериться мне, Эбби. Я никогда не причиню тебе боли, по крайней мере не сделаю это намеренно.

Его слова, как и его робкая ласка, тронули Эбби. И она вновь ощутила уже знакомый страх перед неизбежностью сдаться.

— Ты простишь мне, если я все же не смогу довериться тебе, правда?

Она отошла от него как можно дальше, стараясь уклониться от его ласковых рук, одно прикосновение которых заставляло ее замирать от невыразимого наслаждения.

— Ты не сможешь убежать от меня, Эбби, — заклинал Майк. Губы его почти касались ее губ. — Конечно, ты можешь скрывать свои чувства, обманывать себя, что тебе не нужен мужчина, и прятать от меня свою женскую сущность. Но в конце концов ты все равно подчинишься моей власти и признаешь, что, несмотря на все усилия подавить твое влечение ко мне, между нами вчера произошло что-то удивительно прекрасное, чему невозможно было противиться.

Незаметно Эбби перестала владеть собой. Между Майком Саммерсом и Филом Грином не было никакого физического сходства, однако на секунду лицо Майка исчезло, и перед ней возникло лицо Фила, говорящего ей о том, что единственное, нужное им обоим, — это они сами и что если она хорошенько поразмыслит об этом, то согласится с ним. Эбби мучительно пыталась понять непостижимое. Как могло случиться, что мужчины, внешне столь непохожие друг на друга, так похожи в своем поведении с женщиной. Фил тоже был этаким беззаботным, метким ловцом удачи. Вся его жизнь была посвящена плотским наслаждениям. И почему она все еще сидит здесь и выслушивает весь этот вздор? Эбби отодвинулась от Майка. Пальцы, нежно двигающиеся к уголкам ее рта, опустились.

— Надеюсь, твое грандиозное «я» переживет, если я все-таки оставлю тебя, — сказала Эбби сквозь стиснутые зубы.

— Трусиха, — отозвался раздосадованный Майк.

Потрясенная точностью его лаконичного ответа-диагноза, Эбби взглянула в глаза оскорбленного мужчины.

— Разве женщина, не желающая выслушивать твои вечерние сказки, обязательно трусиха, Майк?

— Не знаю, Абигайль, — ответил он нарочито небрежно, — кроме тебя, не могу вспомнить ни одну женщину, которой бы не нравились мои сказки.

Он внимательно смотрел на нее, подмечая все — и алость щек, и вздернутый от гордости подбородок, и стиснутые зубы. Уголком глаза Эбби видела, что Триш оперлась о стойку бара и с удовольствием наблюдает за ними. Эбби вспыхнула от возмущения. До того как в ее жизнь ни вторгся этот самонадеянный тип, она никогда не устраивала публичных сцен. И вот теперь Триш является свидетельницей их достаточно интимной перепалки.

— Спокойной ночи, Майк, — ледяным голосом произнесла она и повернулась, чтобы уйти.

— Не уходи, Эбби.

Эбби зажмурилась и мысленно приказала своим ногам вынести ее отсюда. У нее было необоримое желание послушаться его.

— Ты только откладываешь неизбежное. — Голос Майка был веселым, хотя глаза оставались серьезными. — Я приду к тебе домой, чтобы пожелать тебе «спокойной ночи» как следует.

О нет! Только не это. Эбби ускорила шаг. У нее не было никаких сомнений — он выполнит свое обещание, и она пожалела о том, что ее квартирка — единственное место, где она могла укрыться, да и то не слишком надежно.