Шрифт:
— Завтра. У тебя хватит времени дать указания своим работникам?
Подняв глаза, Кейтлин обнаружила что Мейсон усмехается. От этой беспечной усмешки у нее сильнее забилось сердце. Если б только он приглашал ее лишь потому, что хочет побыть в ее обществе! Но ведь это не так.
Неестественно ровным голосом она ответила:
— Я поговорю с Бреттом после ужина.
— Отлично, — кивнул Мейсон. — Стало быть, завтра утром тронемся в путь.
5
На следующее утро — Кейтлин как раз закончила завтракать — в небе зарокотал самолет. Она выбежала на улицу и увидела, как кружит над головой железная птица. Самолет снижался, и Кейтлин даже показалось, что, перед тем как направить машину к посадочной полосе, Мейсон в знак приветствия покачал в воздухе крыльями.
Испорченная богачка… «Когда малютке Кейтлин чего-то хотелось, папочка и мамочка сломя голову неслись в магазин»… Ненавистные слова бились в ее голове, когда она почти бегом бросилась в дом.
Мейсон появится через несколько минут, а до того ей надо успеть кое-что сделать.
К телефону подошли на третий звонок.
— Алло? — жизнерадостно раздалось в трубке.
— Привет, Элис. Это Кейтлин.
— Кейтлин… — Пауза чуть дольше, чем следует. — Как ты?
Кейтлин решила не обращать внимания на внезапную тревогу в голосе Элис.
— Все в порядке, спасибо. Элис, не могла бы ты позвать к телефону Билла? Будь так добра.
Кейтлин показалось, что она слышит приглушенный шепот. Потом Элис сказала:
— Мне очень жаль, дорогая, но он уже ушел.
Кейтлин глубоко вздохнула.
— Когда я могу с ним поговорить?
— Ну… я, право, не знаю… Сейчас Билла нет, и я точно не могу сказать, когда он вернется. Ты же знаешь этих мужчин, дорогая: никогда не известно, где именно они бывают.
Странное заявление в устах заботливой супруги, всегда точно знающей, где находится муж.
— Я просто отчаялась добраться до него, Элис. Когда бы я ни позвонила, Билла нет.
— Сочувствую, дорогая, я ведь понимаю, как ты по нему соскучилась.
Рука Кейтлин стиснула трубку.
— Ты не передашь Биллу, что я звонила?
— Конечно же передам. Как только он придет.
— Спасибо.
Разговор близился к концу, и Элис заметно повеселела. Даже по телефону заметно было облегчение в ее голосе. Элис никогда не стать хорошей актрисой, подумала Кейтлин.
— Нам бы надо как-нибудь встретиться, дорогая. Мы с Биллом часто об этом говорим… Но мы были так заняты… Дети, внуки… У Билла работа… Ну, ты знаешь, как это бывает… Но мы непременно что-нибудь придумаем и устроим прелестный пикничок.
— Замечательная идея, — согласилась Кейтлин, хоть и сомневалась, что «прелестный пикничок» когда-нибудь состоится.
Они были уже в воздухе, когда Мейсон сказал:
— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
Кейтлин почувствовала подвох и осторожно заметила:
— Смотря что.
— Обещай, что не будешь весь день думать, что бы ты могла за это время сделать на ранчо. Обещай, что станешь просто развлекаться.
Ночью Кейтлин твердо решила не забывать, что поездка в город для нее не более чем работа; что в отношениях с Мейсоном ей надлежит оставаться холодной и деловитой.
— Развлекаться? Что общего у нашей поездки с развлечениями?
— Много чего. — И, к изумлению Кейтлин, Мейсон добавил: — Я тебе говорил, что ты прекрасно выглядишь?
Кейтлин постаралась не обращать внимания на удовольствие, которое распустилось в ней от этих слов, как цветочный бутон от лучей солнца.
— Не говорил, но спасибо.
— Этот цвет потрясающе идет тебе.
— Он называется аквамарин. Еще раз спасибо.
Разговор мужчины и женщины. И, несмотря на все ее благие намерения, этот разговор Кейтлин нравился.
Помимо воли ее взгляд обратился на искрящиеся теплым смехом глаза, на чувственно изогнутые по краям губы — как приятно было их прикосновение к ее губам. С лица Мейсона взгляд ее перекочевал на плечи — такие широкие, что и самая независимая из женщин не устояла бы перед искушением переложить на них все свои проблемы… хотя бы на то время, пока она склоняет к ним свою голову, Потом взгляд ее опустился ниже, к мускулистой груди, открытой расстегнутым воротом рубашки: груди, при взгляде на которую та же самая условная женщина не смогла бы удержаться от мечтаний коснуться губами смуглой кожи.