Коридор оказался длинным, полутемным и отделенным от предыдущего помещения тяжелыми шторами. По обеим сторонам тянулись ряды закрытых дверей, из-за некоторых периодически раздавались протяжные стоны, мужские голоса и женский смех, а конец коридора закрывали такие же шторы. Зайдя за них, Ролана обнаружила единственную дверь, в данный момент широко распахнутую. На пороге, наряженная в ярко-красный балахон, длиной до самого пола, стояла высокая полная женщина лет сорока, с цепким взглядом и брезгливо поджатыми губами – мамка.

– Новенькая? – густым голосом поинтересовалась женщина и, получив утвердительный кивок, пригласительно махнула рукой: – Заходи!

Когда девушка прошла в комнату, мамка плотно закрыла дверь и повернулась к ней, не сводя внимательного взгляда. Выдержав приличную паузу, прошла к широкому, укрытому роскошным красным покрывалом дивану, являвшемуся единственной обстановкой в комнате, и, усевшись, приказала:

– Раздевайся!

– Зачем? – Ролана едва не уснула во время паузы, а потому, услышав голос, не сразу вспомнила, что ей нужно играть роль.

– Что значит «зачем»? – беззлобно удивилась женщина. – Я должна своими глазами увидеть то, что потом смогу предложить клиентам. Вдруг у тебя тело с дефектами или кожная сыпь? Я не хочу из-за тебя лишиться своего доброго имени.

Ролана едва сдержала усмешку: доброе имя – и в этом заведении? Но послушно потянула через голову сарафан.

Мамка встала с дивана, несколько раз обошла ее по кругу, пару раз ущипнула и расплела косу. После чего села обратно на диван и подытожила:

– Одевайся, ты мне подходишь.

– И вы даже не выслушаете мою историю? – спросила Ролана, надевая сарафан и старательно удерживая в голосе робкие нотки.

– А зачем мне твоя история? Поверь, у всех, кто приходит сюда, истории абсолютно одинаковые: нищета, безысходность, жизнь за чертою бедности и желание заработать денег при помощи своего единственного достоинства – красоты. А твою историю слушать не хочу еще и потому, что она будет насквозь фальшивой. Не спорю, можно покрасить волосы, высветлить кожу и придумать жалостливую байку. Но только твое тело меня все равно не обманет. Посмотри на свои руки: мышцы на них слишком крепкие для простой саты и тем более ларры. Твой упругий живот не провалился от голода, а ноги сильны и выносливы. Я не говорю уже о том, что все твои движения плавные и мягкие, а во взгляде затаилась холодная решимость. В общем, девочка, ты кто угодно, но только не та, за которую пытаешься себя выдать.

– И, понимая это, вы все равно готовы принять меня на работу? – уже искренне удивилась девушка.

– Почему нет? – Женщина равнодушно пожала плечами. – Мне глубоко безразлично то, какие проблемы ты собираешься решать при помощи своей лжи, но твое тело сможет принести мне хорошую прибыль.

– Но вы же говорите, что мой обман сразу бросается в глаза.

– Смотря кому. Мне, конечно, бросается, потому что за свою жизнь я повидала многих девиц и умею отличить зерна от плевел. А мужики, когда находятся под воздействием похоти, не видят ничего, кроме женских прелестей. И на все остальное им в это время плевать. Так что иди располагайся. Тара проводит тебя в комнату. Только давай договоримся сразу: если ты попадаешь в неприятности, выкручиваешься сама. Мне лишние проблемы ни к чему. Да, последнее… как зовут-то тебя?

– Лана.

– Имя хоть настоящее или тоже выдуманное?

Ролана молча опустила глаза и вышла из комнаты. Прав был охотник, самое главное – внешний вид товара.

Тарой звали девушку, которая встретила Ролану на пороге, и в доме она распоряжалась на правах помощницы. Вопреки обещаниям хозяйки девушка отвела ее не в комнату, а в купальню, где тщательно вымыла и натерла все тело благоухающими мазями. Вопреки опасениям леданы, как и обещал охотник, краска с кожи не сошла. После купания Тара принесла одежду, точно такую же, как была на ней, а сарафан, в котором пришла девушка, выбросила.

Костюм ньери состоял из прозрачных невесомых шаровар и верха, больше всего напоминавшего прозрачный лиф с короткими рукавами. Ролана с сомнением осмотрела предложенное, но, понимая, что выбора у нее нет и что роль нужно играть до победного финала, облачилась в вызывающий наряд. Затем помощница расчесала ей волосы до блеска и оставила распущенными. Наконец вытолкнула девушку из купальни и, взяв за руку, повела по коридору.

– Ты ведешь меня в мою комнату? – спросила Ролана, мечтая в данный момент только об одном – оказаться в одиночестве, в тишине за закрытой дверью и чтобы никто не увидел ее в этой одежде.

– Еще чего! – фыркнула Тара, крепче сжимая ее ладонь. – Я веду тебя к клиентам. Ты же хотела работать, ну вот и приступай! И на будущее запомни наш закон – время – деньги.

– И ты меня не накормишь? – ухватилась девушка за последнюю попытку отдалить неизбежное.

– И не подумаю! После еды живот обвисает, вы, девки, становитесь ленивыми и неповоротливыми, так что работать лучше на пустой желудок. Вернешься, тогда и поешь. Все, пошла!

С этими словами Тара раздвинула шторы и вытолкнула Ролану наружу. Сама вышла следом, громко расхваливая «товар»: