— Док! Мы тоже воевали! Не надо…

— Мы все воевали! Все! И те сотни парней, что остались позади в могилах! И кто каждую ночь приходит ко мне и просит, умоляет вернуться домой и зайти к их родным и близким! Зайти и рассказать, как я их не уберег от пули! Но это — мой долг, моя карма, а что хотите вы? Вы, кого еще утром я готов был закрыть грудью?! Разве вы пойдете со мной к семьям погибших однополчан? Разве вы будете рвать зубами каждого, кто не позволяет нам увидеть родные улицы, обнять мать и отца? Да вам плевать на это!.. Вы лишь мечтаете, как будете тратить деньги на бл…дей и выпивку, вот и все, что вам надо!..

Плюнув на труп, я закончил, хрипя:

— Руки вам не подам, с…ки. Всеми богами клянусь, что руки не подам. Подыхать буду, но отдам последнее своим, кто возродит бригаду. А вас видеть не хочу… Что сказал командир? По доле на каждого? Получайте и проваливайте. А кто начнет еще права качать, да крутого строить, то я вышибу мозги подполковнику, он простит. Не успею я, другой из бойцов выполнит такой приказ. Счета на него записаны. Значит, тогда никто ни копейки не получит. Ясен расклад?…

Поздно вечером на опустевшем плацу собрались остатки того, что еще утром называли бригадой войск специального назначения. Чуть больше четырех сотен солдат, да две сотни раненных, оставшихся в лазарете. Остальные — получили именные карточки с деньгами и растворились среди улиц огромного города, убравшись пешком, или на костылях.

Застыв перед куцем строем, Тибур скомандовал и развернулся к Кокреллу:

— Смирно! Равнение — на середину!.. Господин командующий сводной бригадой! Личный состав для вечерней поверки построен! Отсутствующих — нет!

После долгой, очень долгой паузы, подполковник ответил:

— Парни, одно могу обещать — мы вернемся домой. Все, кто действительного этого хочет. Нет у нас другой Родины. Туда и вернемся… А кто выбрал другую дорогу — бог им судья. Жаль только, что пропадут ни за грош… Вольно, разойдись…

— Паршиво дела обстоят, — подвел итог прошлой неделе Тибур. Остатки бригады только что закончили проводку каравана, во время которой успели сцепиться с придурками в одном из глухих углов. К счастью, обошлось без потерь, лишь поцарапало несколько парней. Но раньше никакая шелупонь даже не заикалась о нападении на охраняемые нами конвои. Похоже, группу пенсионеров-инвалидов окончательно списали со счетов.

— Сам как?

— Что мне сделается, я же заговоренный… Но с остальными… Кокрелл на стены лезет, того и гляди, на людей кидаться начнет… Новых спецов не нанять, мы подчистую выскребли всех, кто с дома в бега подался. Чужаки за наши проблемы воевать если и будут, то лишь за отдельные деньги. А их не хватает ни на корабль, ни на финансирование компании против корпоративного совета. Ни адвокатов нанять, чтобы дела пересмотрели, ни атомную бомбу купить, чтобы проблемы одним махом решить. Весело…

— Ну, зато хоть в строй парней возвращаем. У меня в лазарете осталось лишь пятеро, остальные в казармах.

— Ага. Из личного состава — больше половины не способны нормативы выполнить. Ни марш-бросок пробежать, ни в потасовке поучаствовать. Док, не стебись, без тебя тошно. Можно подумать, ты на глаза розовые очки одел и слюни пускаешь от счастья.

— Слюни я пускал, когда нас на Шамбале заживо поджаривали, а сейчас еще терпимо. Живы, почти здоровы, при оружии и ясно поставленной боевой задачей. Прорвемся, Тибур.

Разведчик лишь покрутил пальцем у виска и потопал к выходу. Уже в дверях он обернулся и постарался закончить беседу на более радужной ноте, чем обычно:

— Да, сегодня на ужин вместо тушенки свежее мясо обещают. Не опаздывай!

Мя-я-я-ясо, надо же. Ладно, служба-службой, а ужин по расписанию. Пойду, отведаю кулинарных изысков. Как народу поубавилось, кормить стали лучше. Чем не радость?

— Есть вариант, как получить билеты домой, — начал Кокрелл, когда мы собрались на ужин за общим столом. Четверо ротных, молодой технарь на должности начальника радиоэлектронной борьбы, Тибур как командир маневренной разведгруппы и я — медицина. — Но вариант тухлый, на грани фола.

— Кого будем мочить? — попытался пошутить Салса, бывший арткорректировщик, прибившийся к нам с полгода назад.

— Компьютеры.

Видя непонимание в наших глазах, командир продолжил:

— На одного серьезного человека собрали компромат. Гору компромата. Но пока придержали, хотят заставить плясать его под свою дудку. Этот человек даст нам коды доступа в систему, подскажет, как обойти электронные ловушки и прочий технологический мусор. Но вот пробиться на верхушку небоскреба, где спрятана серверная — это уже самим. Там, рядом с чужим компроматом, лежат данные о финансовых операциях корпораций, сменивших правительство на родной планете. Если мы наложим лапу на эти данные, есть шанс поторговаться. Никому не хочется, чтобы его тайные игры с конкурентами вылезли наружу. Поэтому, получив подобного рода рычаг давления, мы сможем начать торговлю с директорами. Наше оправдание и снятие приговора в обмен на чужие файлы.