Обе женщины вздрогнули и посмотрели на него. Бэкки забыла, что он все еще в комнате.

— Позвони ей, Сюзанн, и все выясни. Если ты осталась без денег, в этом виновата твоя мать, а не Бэкки.

— Это наше личное дело, Бэкки и мое, — сквозь зубы процедила Сюзанн. — По-моему, ты должен уйти.

— Я останусь с Бэкки.

— Берегись, Бэкки. Теперь, когда Джош знает, что ты единственная наследница, он может обмануть тебя сладкими речами и заставить поделиться с ним наследством.

— Сюзанн!..

— Я собираюсь позвонить матери. — Сюзанн повернулась и вылетела из комнаты. Дверь за ней громко хлопнула.

— Следовало сказать ей раньше. Да и не только ей, а им обоим, — ошеломленно проговорила Бэкки.

— Им должна была обо всем рассказать их мать. И когда она покинула ранчо, ей не следовало вешать их тебе на шею. Ты была слишком молода.

Бэкки подняла голову.

— Они — моя семья.

— Нет, детка. И насколько я понял за время моего короткого пребывания здесь, ты единственная питаешь иллюзии на этот счет. А Сюзанн и Марк придерживаются иного мнения.

— Сюзанн не в себе, ее постигло такое горькое разочарование. Она надеялась получить много денег.

— А Марк? Какое оправдание ты придумала для него? Он бессовестно лгал тебе целых четыре года, позволяя думать, что вернется. А потом струсил и написал письмо.

Бэкки подошла к окну. Ветер шевелил траву, последние лучи солнца исчезали за горизонтом. Смеркалось. Слезы навернулись на ее глаза.

— Они — моя семья, — тихо повторила Бэкки. — Если в этом году мы увеличим доход с продажи скота, я смогу дать им немного денег.

— Они используют тебя, Бэкки. Решай сама. Хочешь быть банкиром, содержащим их всю свою жизнь? Прекрати с ними нянчиться и пойми, что они не так хороши, как ты думаешь. — Джош говорил резко, но она должна понять очевидное. — Если ранчо полностью принадлежит тебе, держись за него. Не позволяй сердцу управлять разумом.

Бэкки смотрела в пустоту. Неужели ранчо значило для нее больше, чем семья? А может, Сюзани права и Джош хочет втереться к ней в доверие? Она закрыла глаза.

— У тебя, наверное, много опыта в отношении того, какой должна быть семья, — едко сказала она.

— Если ты намекаешь на мой брак, то это как раз пример того, какой семья быть не должна.

— Прости, мне не следовало этого говорить. — Бэкки прислонилась лбом к холодному стеклу, ей было больно и стыдно.

Она выглядела совсем молоденькой и очень уязвимой. Джош подошел ближе.

— Ты права. Мои отношения с Марго не были идеальными. Она предала меня.

— Вот и Марк… — Бэкки не договорила. — Значит, я осталась одна.

Ее слова причинили Джошу боль. Он хотел бы все изменить, заставить Марка и Сюзанн любить Бэкки так, как любила их она.

— Ты не одна. У тебя работают замечательные ребята. И потом, твоя сестра все равно когда-нибудь вышла бы замуж и уехала. Она будет навещать тебя. Однажды ты и сама выйдешь замуж. Считай, что ты просто взрослеешь, — сказал он, чувствуя, что говорит что-то не то.

— Мне нравится, как ты работаешь, Джош, — помолчав, сказала Бэкки. — Оставайся. Можешь даже жениться на еще одной владелице ранчо, — тихо добавила она.

Она не хотела быть одна. У него будет ранчо, у нее будет он. Джош отстранился.

— Нет, ты последняя женщина, с которой я свяжу свою жизнь. Однажды я уже женился на фермерше, и ты знаешь, что из этого вышло.

— Я не собираюсь ничего продавать, — запротестовала она, глядя ему в глаза.

— Я думал, ты собираешься путешествовать.

— Да. О Боже, иногда я хочу уехать подальше от Вайоминга и никогда сюда не возвращаться. Я хочу повидать мир, хочу гулять по незнакомым улицам, учиться иностранным языкам и не слышать больше этого дурацкого западного выговора.

— А я хочу собственное ранчо. Пришло время осесть и остепениться. Но я не желаю опять связываться с чужой землей, которую в любой момент у меня могут отнять.

— Я не собираюсь продавать «Лэйзи М»!

— Если тебе так хочется путешествовать, однажды ты решишь продать ранчо и уехать. У тебя будет достаточно денег, чтобы делать все, что тебе заблагорассудится.

Она наморщила лоб, словно пытаясь отогнать внезапную головную боль.

— Нет, я не могу отказаться от ранчо. Здесь мой дом. Это все, что осталось после отца. И я никогда не продам эту землю! — воскликнула она, глядя на него. — Но ты прав: брак между нами был бы ошибкой. Ты любишь высоких блондинок, и я не твой тип.