— А что же вы тогда сами с документами не уйдете?

— А вы возьмете на себя ответственность за этих людей? — киваю я в сторону собирающейся колонны. — Сможете их провести, чтобы тихо и без потерь? Давайте не будем равнять ваш опыт и мой. Да и не закончилось мое задание. Это, — показываю на мешок с папками, — только его часть.

Они уходят. Вскоре уже лес сомкнулся за их спинами. Еще пара километров, и ребята выйдут на дорогу. Если все пойдет как надо, то завтра к вечеру они имеют шанс дойти до места назначения. Будем надеяться, что хотя бы здесь все пройдет без накладок.

Колонна наша потихоньку втягивается в лес. След за ней остается такой, что не заметить его можно только спьяну. Поэтому мы с ребятами идем в километре позади, именно на случай появления погони. Но сегодняшний день свои сюрпризы, слава богу, исчерпал. До вечерней стоянки мы дошли безо всяких происшествий. Остановились, не зажигая костров, и по возможности старались вести себя тихо. Хотя заставить замолчать детей и женщин — задача, невыполнимая в принципе.

Всю ночь спим вполглаза, поминутно ожидая какой-нибудь гадости.

Бесшумно шевельнулись ветви кустов, и рядом с Хорстом прилег на землю вернувшийся из разведки солдат.

— Ну, что там, Лангеманн?

— Это они, герр гауптман. Я видел там человека со снайперской винтовкой. Только вот их в лагере достаточно много. Не менее ста человек.

— Вооружены?

— Да, я видел людей в гражданской одежде, но тем не менее с оружием. Насчитал не менее трех пулеметов.

— Это серьезно… нас всего четырнадцать человек. Полноценного окружения обеспечить мы не сможем. Гашке!

Фельдфебель подполз поближе.

— Слушаю вас, герр гауптман.

— Отправьте двоих посыльных в ближайший гарнизон. Судя по всему, эти люди уходят в направлении… дайте карту, фельдфебель… вот сюда. Так что, если по вот этим дорогам перебросить сюда и вот сюда до роты солдат, мы сможем загнать их в болото. Видите его на карте, Дитрих?

— Так точно, герр гауптман, вижу.

— Действуйте. А мы посидим пока у них на хвосте. В случае чего я вышлю посыльного вот в эту точку. Пусть уходящие сообщат об этом командованию.

Фельдфебель кивнул и исчез в кустах.

И как это в войну партизаны умудрялись ходить подобным табором на большие расстояния? Мы всего-то километров тридцать прошли, а я уже проклял все на свете. Постоянно кого-то несет в сторону, кто-то натер ногу, у кого-то развязалась поклажа. Да еще эти коровы и козы! Их-то за каким рожном с собой потащили?! В общем, движемся мы в час по чайной ложке. И как скоро доберемся до места назначения, одному богу известно.

Проскрипев тормозами, головной грузовик остановился у поворота. За ним следом затормозила вся колонна. Из кабины первой машины вылез офицер с погонами обер-лейтенанта.

— Розенбах! Командуйте построение!

Через пять минут на дороге выстроилось около сотни солдат. Офицер прошелся перед строем.

— Солдаты! Наша задача — отрезать путь прорывающейся в глухие леса банде партизан. Два дня назад они совершили нападение на подразделение лейтенанта Ойгена. И сам лейтенант, и все его солдаты были предательски расстреляны. Сейчас эту группу гонит на нас одно из наших подразделений. Но наших товарищей слишком мало, чтобы они могли вступить с ними в открытый бой. Поэтому мы должны перекрыть перешеек между двумя болотами и не дать противнику уйти от преследования. Параллельно нам выдвигается рота из состава соседнего гарнизона. Мы зажмем этих большевиков здесь, и эти леса станут их могилой.

Прозвучала команда, и развернувшиеся в цепь солдаты, таща на плечах минометы, исчезли в лесу. На дороге остались только одиноко стоящие автомобили и несколько часовых.

Среди деревьев только-только начал намечаться какой-то просвет, как мне навстречу выскочил запыхавшийся Асанович.

— Командир! Дальше идти нельзя!

— Что стряслось?

— Немцы там. Я видел, как они пулемет ставят.

— Тормози колонну.

Присаживаюсь на поваленную елку и достаю карту. А ведь это вилы… Если немцы заняли этот перешеек… То наш путь на этом закончился. Судя по тому, что они заняли единственное удобное для прохода место, они знают маршрут нашего движения. А раз так, то и у нас на хвосте кто-то уже висит. Еще раз вглядываюсь в карту. Черт возьми, я же ведь знаю это место! Именно здесь мы столкнулись с группой поисковиков. Точно! А вот в этом месте у них лагерь был.

— Вот что, — поворачиваюсь я к Асановичу, — смотри сюда. Вот в этом месте нужно насыпать гать. Она там, скорее всего, когда-то уже была, так что ее надо, скорее всего, просто обновить и подремонтировать. Все лишнее барахло бросить к чертовой матери! Несогласных — в рыло. Мало будет — сам добавлю. Но чтоб через три часа гать была! Это не обсуждается. Иначе через четыре часа нас тут всех похоронят.

— Отчего через четыре?

— Час или два немцы посидят на своих позициях. Потом вышлют разведку — посмотреть, чего это мы зависли. Увидят, что мы не собираемся идти в их сторону. Пойдут сами. И, не подходя к нам, накроют всю эту толпу из минометов.